Кюр Гора

— Мужчин порой ослепляет их собственное тщеславие, — признал Кэбот. — Иногда они боятся, что их обманывают или манипулируют, заманивая на пути, которые могут быть не их собственными. Иногда они ставят подножку сами себя. А иногда, боюсь даже слишком часто, они оказываются самые злостными врагами для самих себя.

— Бывает так, Господин, — заметила она, — что то, что лежит на поверхности, полностью открыто для всех, надежнее всего скрыто для некоторых, кто отказывается увидеть это.

— Думаю, что тут Ты права, — признал Кэбот.

— Незнакомец, сторонний наблюдатель или даже ребенок, мог бы увидеть это, — предположила Сесилия.

— Даже рабыня, — заметил Кэбот.

— Да, Господин, — согласилась она, — даже рабыня.

— И, возможно, особенно та, — усмехнулся Кэбот, — которая остро мотивирована, та, которая боится оказаться на рынке, кому не хочется подниматься на высоту аукционной платформы.

— Это верно, — не стала отрицать Сесилия, — я очень надеюсь, что мой господин оставит меня себе. И я буду изо всех сил стремиться, чтобы он не пожалел об этом.

— А почему тебе так хочется остаться со мной? — поинтересовался Кэбот. — Может Ты просто боишься быть выставленной нагой, под свет факелов, на посыпанную опилками платформу, и услышать предложения цены на себя, и комментарии аукциониста?

— Возможно, Господин, — признала рабыня.

— У миллионов женщин, в многочисленных культурах, в различных мирах, был такой опыт, — пожал плечами Кэбот, — у некоторых даже не по одному разу.

— Да, Господин.

— Женщины — известный и ходкий товар, — добавил мужчина.

— Я достаточно много читала об этих фактах в истории Земли, — призналась она, — так что хорошо знаю о рыночной ценности моего пола.

— А если бы Ты узнала историю и современность Гора, — усмехнулся Тэрл, — у тебя было бы еще более ясное представление об этом предмете.

— Мой господин может показать меня и выставить на продажу, — сказала Сесилия. — Я в курсе этого. Но я надеюсь, что он не станет так поступать.

— Это почему? — осведомился он.

Девушка отвела взгляд и прошептала:

— Пожалуйста, не заставляйте рабыню говорить.

— Можешь не говорить, — пожал она плечами.

— Спасибо, Господин, — облегченно выдохнула она.

— Пожалуй, мне стоит повторить порку, — заметил Тэрл.

— Пожалуйста, не делайте этого, Господин! — вскрикнула Сесилия.

— Не думаю, что одни только мужчины изводят себя таким самообманом, — сказал Кэбот.

— Да, Господин, — согласилась она, — я давно знала, что была рабыней, задолго до того, как я встала на колени перед рабовладельцами. Тысячи раз я во весь голос кричала в своем уме, стараясь заглушить тихий настойчивый шепот, удивительный дразнящий шепот, который снова и снова прилетал из подсознания. «Ты — рабыня, — говорило оно мне. — Разве Ты не знаешь об этом? Тогда посмотри в зеркало! Разденься и встань на колени. Ты увидишь там рабыню, и эта рабыня — Ты!». Я долго отрицала потребности своего живота. Я долго боролась с мольбами моего сердца! И затем, как ни странно, среди астероидов и обломков планеты, страшно далеко от Земли, в цилиндрическом мире, мире сделанном из стали, я наконец почувствовала свои губы прижатыми к плети. Именно здесь я законно встала на колени.

— Как Ты должна была сделать еще на Земле, — заметил Тэрл.

— Да, Господин, — согласилась она.

— В некотором смысле, — усмехнулся Кабот, — все это можно было счесть роскошной шуткой.

— Господин? — не поняла девушка.

— В своей попытке манипулировать мною, — пояснил ее хозяин, — они, те, кого Ты знать не должна, поскольку, Ты все-таки рабыня, так вот, они, при всей их мудрости и хитрости, смогли преуспеть в немногом, за исключением того, что поставили на моем пути смазливую маленькую рабыню, как раз такую, на шее которой прекрасно смотрится мой ошейник, и с кем я могу делать все, что мне заблагорассудится.

— Господин? — внезапно испугалась она.

— А в чем дело? С моей точки зрения, это все, чем Ты являешься, — усмехнулся Кэбот, — смазливой маленькой рабыней.

— Конечно, большим, чем это, Господин! — всхлипнула девушка.

— Безусловно, такой, на чьи формы приятно посмотреть.

— Господин! — попыталась было протестовать она.

— У тебя действительно прекрасные рабские формы, Сесилия, — развел руками Кэбот.

— Уверена, я для вас больше, чем просто одна из множества рабынь! — заявила брюнетка.

— Почему? — спросил он.

— Разве мы не были подобраны друг для друга?

— Конечно, были, — кивнул Кэбот.

— Разве я не был отобрана специально для вас? — уточнила она.

— Разумеется, — подтвердил Тэрл. — Моя благодарность тем, кто это сделал.

— Тогда, конечно, — сказала Сесилия, — я для вас не просто еще одна рабыня, одна из многих!

— Ты была отобрана безупречно, — признал Кэбот. — И это замечательно. Разумеется, я ценю это. А кто бы ни оценил? Но в конечном итоге, именно это является всем, что Ты есть для меня, всего лишь одна рабыня из многих других.

— Пожалуйста, нет, Господин! — заплакала Сесилия. — Пожалуйста, нет, нет, Господин!

— Возможно, теперь Ты лучше понимаешь, что значит быть рабыней.

— Господин!