Клад Соловья-Разбойника (СИ)

- Да будет он здоров и счастлив, - поддакнул базарбаши и провел ладонями по лицу своему сверху вниз.

- Нам нужны четыре десятка крепких рабов, - продолжил бий Торымтай.

- Надеюсь на твою помощь, Бигеш-ага.

Польщенный уважительным обращением великого воина, хозяин Агабазара счастливо улыбнулся и отвесил низкий поклон. - Все, что в моей власти, радостно заверил он и поклонился снова.

- Нам нужны очень выносливые рабы, а ты, как я слышал, хорошо разбираешься в живом товаре.

- Благодарю, прекрасный бий, и постараюсь оправдать твои надежды.

Базарбаши Бигеш кликнул помощника и распорядился привести с майдана всех невольников-мужчин. Другого помощника он отправил к суварской лодке, чтоб взять пошлину с ее хозяина. - Будь уверен, о славный Торымтай, что я выберу для тебя самых выносливых рабов, которые смогут выполнять любую работу.

Бий Торымтай видел, что хозяину Агабазара не терпится узнать о новой затее великого хана.

- Повелитель посылает меня в верховья Чулман-су, к далеким предгорьям Кара-Тау. Я привык беречь своих воинов, поэтому мне нужны гребцы. - Да пошлет Аллах удачу в твоем пути и оградит тебя от всевозможных несчастий!искренно воскликнул старик. Он оценил откровенность бия Торымтая, эта откровенность лишний раз подтверждала надежды на то, что он, базарбаши Бигеш, по-прежнему входит в число особо приближенных к престолу людей.

Через малое время перед бием Торымтаем были выстроены пригнанные с майдана рабы-мужчины. Среди них был и Микула. Он понуро переминался в пыли, уперев хмурый взгляд в истоптанную землю. А от реки снова послышались крики - стадо невольников, подгоняемое суварскими воинами, медленно двинулось в гору.

Микула почувствовал пристальный взгляд человека, важно восседавшего на кошме в тени прибрежных кустов. Юноша поднял глаза и вздрогнул - он узнал того, кто сорвал с груди его узелок с родной землей. Именно этот знатный булгарин не дал своим воинам застрелить Микулу и тем самым обрек его на теперешние мученья, именно этот человек чуть раньше пустил стрелу, поразившую князя Изяслава, и это заставило русских воинов отступить от стен крепости. Только он один виноват во всех несчастьях Микулы:

Знакомая уже ярость всколыхнулась где-то внутри и со звоном подступила к сердцу. Стражник довольно далеко: Всего три хороших прыжка - и вот оно, ненавистное горло, а дальше будь что будет:

Сердце гулко колотилось где-то у самого горла. Вот так же гулко грохотали в ту страшную ночь копыта коня, который уносил Микулу от пылающего родного дома.

Бий Торымтай по-прежнему пристально смотрел на уруса. Он не забыл случай на крепостной стене и понимал, что этот глупый мышонок способен на безрассудство. Чутьем опытного воина он почувствовал опасность, исходившую от напряженной фигуры молодого невольника. Бий Торымтай усмехнулся - ну что ж, парень, пробуй еще раз.

Глаза их встретились, и Микула с тоской понял, что булгарин разгадал его замысел. Насмешливый взгляд врага словно подстегнул его, подкинул сухих дров в костер, пылающей внутри ярости. Не отводя взгляда, Микула откинулся назад, всем телом замахиваясь для отчаянного рывка:

- Микула! - послышался сзади жалобно-радостный крик.

Он изумленно обернулся - совсем рядом, в толпе двигавшихся с берега невольников, стояла исхудалая, изможденная девочка в лохмотьях. Ее лицо, облепленное всклокоченными волосами, было покрыто пылью, но он сразу узнал родные черты - перед ним стояла Жданка. Медленно шагавшие невольники вытолкнули ее из толпы, к месту задержки уже спешил суварский воин.

- Братец! - крикнула она, когда стражник грубо толкнул ее в плечо.

- Жданка: - выдохнул Микула, и сжатая до последнего предела пружина ярости бросила его вперед. Всю свою тоску, ненависть и отчаянье вложил он в этот удар. Матерый стражник, не ожидавший нападенья, срубленным деревом рухнул в пыль, под ноги невольников. Те испуганно . отпрянули, нарушив и без того неровный строй, послышались крики, топот ног и щелканье бичей.

А Микула, забыв все на свете, бережно обнимал тщедушное тельце Жданки и нежно гладил ее худые лопатки. Девочка плакала, уткнувшись мокрым лицом в грудь брата.

- Жданка! Сестрица: - шептал он и трепетно вдыхал пыльный запах ее волос.

Подбежавшие суварцы накинулись на Микулу. Один вцепился в его плечи, другой вырывал из рук девочку, а поднявшийся с земли стражник, яростно ругаясь, ударил кулаком в голову.

- Любим выпрыгнул из: лодки! - крикнула Жданка. - Утонул в реке!

Рабы, выстроенные перед бием Торымтаем, давно уже повернулись и с интересом наблюдали за происшествием. Самые смелые кричали, криками своими поддерживая восставшего товарища по неволе.

Снова получив удар в голову, Микула рванулся из рук державшего его суварца. Емуу удалось высвободить одно плечо, но другое по-прежнему было в плену крепких мужских пальцев, и тогда Микула вцепился в ненавистную руку зубами. Суварец вскрикнул и отпрянул в сторону.