Кладбище Кроссбоунз

– Он сам волнует меня в последнюю очередь. – С этими словами мой собеседник вернулся в штаб, оставив стеклянную дверь раскачиваться на петлях.

Прошел еще час, но мне никто так ничего и не сказал. Возможно, причиной тому паранойя, но мне казалось, будто все только и делают, что бесцеремонно таращатся на меня через стеклянную перегородку, словно на образчик морской фауны в океанариуме. Впрочем, чему удивляться? Теперь они все до одного в курсе моей интимной жизни и знают, что у меня полусумасшедший брат. Я затруднялась сказать, что читалось в их взглядах: любопытство, возмущение или сочувствие. Зато головная боль из-за глазных яблок переместилась дальше, в затылок.

Я взяла лист бумаги и принялась делать записи, чтобы отвлечься. Эту методику я применяю, когда вижу пациента в первый раз, – фиксирую каждую черточку его характера, любимые словечки и жесты. Обычно это помогает точнее поставить диагноз. Тут меня больше всего интересовало, что преступник пытался копировать совершенные Бенсоном убийства – тот был образцом для подражания. Страдая соответствующим заболеванием, он вполне мог поверить, что способен перевоплотиться в Бенсона, примеривая на себя «подвиги» более сильной личности.

Когда вернулся Бернс, я уже исписала несколько листов формата А4. Вид у старшего инспектора был усталый, хотя большую часть дня он провел вне оперативного штаба.

– Вам пора завязывать, Элис, – произнес он и посмотрел на меня так, словно я представляла опасность для общества.

– С чем именно?

– Вы снова расстроили моего помощника. Он без конца жалуется на вас. Утверждает, что вы что-то скрываете.

– Чушь!

– Мне понятны его подозрения.

– Послушайте, я уже все объяснила. Мой брат – душевнобольной, он постоянно исчезает. В прошлом году он пропал на несколько месяцев, не сказав, куда уезжает.

– Все это как-то подозрительно, Элис, – произнес Бернс и шумно выдул ртом струю воздуха, будто играл на невидимой трубе. – Нам нужно его допросить, а он куда-то скрылся.

– Чушь. Уилл сейчас, скорее всего, у меня дома.

– Его там нет. – Бернс посмотрел на компьютерную распечатку, которую разложил на столе. – Кроме того, вы ничего не рассказали нам о его приводах в полицию. Их оказалось немало.

– Не преувеличивайте.

– Нарушения общественного спокойствия, магазинные кражи, оскорбление офицера полиции, – зачитал с распечатки Бернс. – Не говоря о рукоприкладстве и сопротивлении при аресте.

Я откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки.

– Всего восемь лет назад Уилл был законопослушным гражданином. Потом он заболел. Только и всего.

– Знаю, – ответил Бернс и подтолкнул очки к переносице. – Именно поэтому ему до сих пор все сходило с рук.

– Послушайте, Дон. Да, Уилл не подарок, но он точно не имеет никакого отношения к случившемуся. Мой брат и мухи не обидит. Уж я-то его знаю.

Бернс задумчиво посмотрел на меня.

– Хорошо, Элис. Давайте я выведу вас отсюда.

Оперативники расступились перед Бернсом, как воды Красного моря перед Моисеем. Шеренга каменных лиц проводила меня взглядами. Мы зашагали по обшарпанному коридору, каких не увидишь в главной части здания.

Стены грязно-коричневые, как потолки в пабах в те дни, когда там еще разрешалось курить. Бернс достал из кармана увесистый ключ и открыл массивную деревянную дверь. В комнате было темно, лишь сквозь высокое окно падала узкая полоска света, в которой плясали пылинки.

– Извините за хаос, – пробормотал старший инспектор, – но сюда уже давно никто не заходил.

С этими словами Бернс пару раз щелкнул выключателем. На несколько секунд вспыхнул свет, но тотчас погас, и снова воцарился полумрак. Хлам так плотно заполнял комнату, что по ней было невозможно передвигаться. Высились штабеля мятых картонных коробок, колонны папок, груды конвертов. В углу один над другим стояли четыре или пять допотопных компьютеров. Стол грозил вот-вот рухнуть под тяжестью наваленных на него скоросшивателей и блокнотов.

– Что это? – спросила я.

– Документы по делу Бенсона. Вы ведь хотели взглянуть на них, если я не ошибаюсь?

Я шумно вдохнула.

– Господи, я представления не имела, что их так много!

– Показания свидетелей, отчеты судмедэкспертов, стенограммы допросов. Полный комплект. Тридцать человек целый год сверхурочно гнули спину.

– Могу я взглянуть?

– Вы и так долго пробыли у нас, вам пора домой.

– Но ответ же таится где-то здесь! Наш преступник – председатель фан-клуба Бенсонов!

Во взгляде Бернса я прочла усталое отчаяние.

– Мы пока не можем точно сказать, существует ли какая-то связь между убийствами и письмами, которые вы получили. Никаких убедительных улик нет.

– Полчаса, Дон. Всего полчаса, прошу вас.

Бернс закатил глаза, словно я десятилетняя девчонка, которая выпрашивает у отца подарок.

– Ну хорошо, – наконец сдался он. – В любом случае здесь вы, так сказать, у нас под колпаком.

Через пару минут он вышел, оставив меня одну. Стряхнув пыль со стула, я поставила его возле единственного в комнате окна и взяла со стола толстую папку. Та оказалась набита фотографиями.