Клады и кладоискатели

Некоторые античные писатели считали, что именно здесь, в этом районе, находится гробница Агамемнона и его друзей, убитых вместе с ним. Местоположение города было ясным, вопрос же местоположения гробниц был по меньшей мере спорным. Найти Трою Шлиману помог Гомер. На этот раз он опирался на одно место из записей Павсания — греческого писателя и путешественника, посетившего Микены в 170 году новой эры, согласно которому гробница Агамемнона находится внутри кольца крепостного вала. Свое мнение Шлиман высказал впервые еще в книге об Итаке. Раскопки подтвердили его правоту.

Чтобы начать археологические раскопки, Шлиману нужно было получить концессию от греческого Археологического общества в Афинах. Но греки, памятуя шумную аферу с троянскими сокровищами, ему не доверяли. Переговоры тянулись более двух лет и, по всей вероятности, так ничем бы и не кончились, если бы Шлиман не обязался вести раскопки лишь во дворе цитадели, не представлявшем (по мнению членов общества) никакой археологической ценности.

7 августа 1876 г. Шлиман вместе с женой приехал в Микены. Только здесь, на месте, археолог понял, какую трудную задачу поставил он перед собой. Двор цитадели был покрыт колоссальным пластом мусора весом по меньшей мере в несколько тысяч тонн. Исследователь нанял в окрестных деревнях 125 рабочих и бодро принялся за расчистку. Работы начали на расстоянии нескольких метров от «Сокровищницы» возле Львиных ворот. Одни рабочие кирками расшатывали камни, другие грузили их на тачки и вывозили за пределы двора. Шлиман то и дело обнаруживал фрагменты фризов (фриз — строительное украшение в форме горизонтального пояса), раскрашенные вазы, терракотовые статуэтки, каменные формы, в которых отливали украшения («Эти украшения, вероятно, изготавливались из золота и серебра», — тут же заключил кладоискатель), стеклянные бусы и геммы.

За четыре месяца выкопали огромный котлован. Но игра стоила свеч.

Шестым декабря 1876 года датирована запись Шлимана об открытии первой могилы. Далее надо было действовать с величайшей осторожностью. В течение двадцати пяти дней его жена Софья, верная и неутомимая помощница, работали буквально не разгибая спины; она просеивала руками землю, рыхлила ее ножом. Вместе они нашли еще пять могил, а в могилах — останки пятнадцати человек. Королю Греции была отправлена телеграмма: «С величайшей радостью сообщаю Вашему Величеству, что мне удалось найти погребения, в которых были похоронены Агамемнон, Кассандра, Эвримедон и их друзья, умерщвленные во время трапезы Клитемнестрой и ее любовником Эгистом». Можно себе представить, какое потрясение испытывал Шлиман, когда он отрывал останки тех, кто, как ему казалось, жил в страстях и ненависти более двух тысяч лет тому назад.

Шлиман не сомневался в своей правоте. И в самом деле, разве мало было оснований придерживаться подобной точки зрения, разве не казалось, что факты полностью подтверждают его выводы? «Тела усопших были буквально осыпаны драгоценностями и золотом… Разве обыкновенным смертным положили бы такие драгоценности в могилу?» — спрашивал Шлиман. Было найдено дорогое оружие, которое должно было служить умершему защитой от всяких случайностей в царстве теней. В то же время Шлиман указывал на совершенно явные следы поспешности сожжения тел. Те, кто хоронили их, даже не могли дождаться, пока огонь полностью сделает свое дело: они забросали полусожженные трупы землей и галькой с поспешностью убийц, которые хотят замести свои следы. И хотя драгоценные украшения свидетельствовали о каком-то соблюдении обычаев того времени, сами могилы, не говоря уже об усопших, имели такой откровенно неприличный вид, который мог уготовить своей жертве только изощренный в ненависти убийца. У Шлимана не было ни малейшего сомнении в своей правоте. И все же (сегодня мы это знаем совершенно точно) его теория была неверной. Да, он нашел царские погребения, но не Агамемнона и его друзей, а людей совершенно другой эпохи — погребения, которые были по меньшей мере лет на 400 старше погребения Агамемнона.

Но это, в общем, несущественно. Важно было то, что он сделал еще один великий шаг по дороге, которая вела к открытию древнего мира, что он вновь подтвердил правдивость сведений Гомера и что он открыл сокровища, которым мы обязаны сведениям о той культуре, что лежит в основе европейской цивилизации.

Клад, найденный Шлиманом, был огромен. Его превзошла лишь знаменитая находка Карнарвона и Картера в Египте. «Все музеи мира, вместе взятые, не обладают и одной пятой частью этих богатств», — писал Шлиман.

В первой могиле Шлиман насчитал 15 золотых диадем — по 5 на каждом из трех усопших. Кроме того, там были золотые лавровые венки и украшения в виде «свастик».