Клады и кладоискатели

За последнее столетие археологам-подводникам удалось найти множество ценнейших памятников культуры доколумбовой Америки. Только подняты они были не со дна морского, а со дна священных колодцев на территории полуострова Юкатан, где до конкисты процветала древняя цивилизация, созданная индейцами майя. Раньше европейцев майя стали применять в своих вычислениях символ нуля, их календарь был точнее, чем календарь средневековой Европы, они построили десятки городов, возвели сотни храмов и тысячи монументальных стел, покрытых надписями. Ювелиры майя создали великолепнейшие изделия из золота, превосходившие произведения европейских ювелиров. Но почти все они были превращены в «золотой лом» испанскими завоевателями, и в музеях мира хранилось считанное число этих шедевров — до тех пор, пока не начал раскопки под водой предприимчивый американец Эдвард Томпсон…

ОТКРЫТИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ МАЙЯ

В 1836 году один мексиканский полковник по фамилии Гарлиндо ездил по глухим селениям Юкатана и Центральной Америки, проводя среди местных жителей рекрутский набор. В рапорте начальству он упомянул об удивительном открытии: в бескрайних дебрях девственных лесов он неожиданно увидел загадочные, очень древние руины, покрытые буйной растительностью, сквозь которую проглядывали барельефы.

Через три года рапорт неизвестно какими судьбами очутился в Нью-Йорке и попал в руки адвоката Джона Ллойда Стефенса. Лаконичное замечание о таинственных сооружениях произвело на него сильное впечатление. Надо сказать, что увлечением Стефенса была археология и античная история. Этим наукам он посвящал почти все время, нередко забрасывая свои адвокатские дела. Он уже путешествовал по Египту, Аравии, Палестине, Греции и Турции. О своих приключениях Стефенс написал две книжки, которые пользовались немалой популярностью. Он всегда мечтал совершить какое-нибудь великое открытие, и вот — о диво! — Стефенс узнает из рапорта неизвестного военного, что великие открытия ожидают его, можно сказать, совсем рядом — в Мексике.

Решение было принято мгновенно: он поедет туда и увидит собственными глазами то, о чем пишет Гарлиндо. Готовясь к поездке, Стефенс переворошил все доступные ему сочинения историков и путешественников, чтобы собрать информацию о стране, в которую собирался отправиться. Но тут его ожидало разочарование. Кроме банальных заметок, он не нашел абсолютно ничего такого, что могло бы хоть как-нибудь помочь ему в его намерениях. О народах Мексики, Юкатана и Центральной Америки никаких сведений просто-напросто не существовало.

И все же зацепка была найдена. В одной из книг Стефенс наткнулся на заметку некоего Фуэнтеса. Этот мексиканский испанец в 1700 году бродяжничал по Гондурасу и возле Копана открыл огромный ансамбль старинных, хороню сохранившихся зданий и пирамид. Поэтому Стефенс решил отправиться именно в Гондурас, хотя не имел ни малейшего представления о трудностях, связанных с путешествием в глубь диких, безлюдных джунглей. Он уговорил принять участие в экспедиции своего друга, художника Фридриха Казервуда.

В 1839 году небольшой караван Стефенса, который состоял из мулов, проводников и индейцев-носильщиков, оказался на границе Гондураса и Гватемалы. Маленькая группа смельчаков углубилась в мрачную чащу дикой растительности. Путешественники двигались по дорогам Юкатана с большим трудом. Навьюченные животные по брюхо проваливались в смрадные болота. Колючие лианы цеплялись за одежду и впивались в тело. Гнилостные испарения отравляли организм, обессиливая путешественников. Ни пирамид, ни дворцов, ни храмов не было видно. Казалось, что в этом суровом краю не могла существовать никакая цивилизация.

Однако Стефенс принадлежал к числу настоящих путешественников. Он не прекратил поиска, пока не встретил индейцев, знавших о развалинах в джунглях.

Эти развалины оказались древними храмами. Каменные стены их были так густо оплетены тропическими растениями, что можно было пройти совсем близко и ничего не увидеть.

А когда Стефенс и Казервуд проникли внутрь одного из храмов, они были поражены удивительным искусством древних жителей Мексики. Путешественники поняли, что открыли столицу какого-то могущественного гениального народа. Казервуд старательно зарисовал скульптуры и орнаменты, находившиеся в храме, а Стефенс тщательно все описал.

Кик потом оказалось, Стефенс и Казервуд нашли древний город Чичен-Ицу. Они узнали, что по-индейски «чи» — значит «устье», «чен» — «колодец». Следовательно, Чичеи-Ица — «устье колодца ицев». Где же этот колодец, который дал название древнему городу?

И опять поиск. И снова удача.

В книге, которую Стефенс и Казервуд выпустили в свет после своего возвращения из Юкатана, в частности, говорилось: «Колодец был самый большой, самый таинственный из всех встреченных нами на Юкатане — он был мертв, словно в нем поселился дух вечного молчания».