Кланы Америки

Министерство экономического развития и торговли — Кужель Александра Владимировна;

Министерство энергетики и угольной промышленности — Мартыненко Николай Владимирович;

Министерство юстиции — Агафонова Наталья Владимировна.

Генпрокурор — Чумак Виктор Васильевич

Председатель СБУ — Ковальчук Виталий Анатольевич

Секретарь Совета национальной безопасности и обороны — Турчинов Александр Валентинович

В этой замечательной конструкции Арсений Яценюк должен был довольствоваться скромной ролью спикера Рады, Александра Турчинова задвигали туда, куда после «оранжевой революции» был задвинут Порошенко — в СНБО, энергетика делегировалась ближайшему партнеру Порошенко, с которым он в свое время «осваивал» Крым — Николаю Мартыненко, наука и образование — искрометной Ирине Фари-он, один из постов вице-премьера — «ночному губернатору» Львова Игорю Кривецкому, известному также как «Пупс», промышленная политика — Игорю Фаермарку, бизнес-партнеру нового одесского губернатора Владимира Немировского.

И никакой Юлии Тимошенко. И никакого Арсена Авакова. И никакого Юрия Продана. Ничего хорошего этим персонажам не обещано. Уже на примере с отрядом «Сокол», с осадой Рады «Правым сектором», с вторжением его в Верховный суд, со сварой Чорновил и Червоненко видно, что задуманная смена фигур не будет бесконфликтной.

А речь идет, между прочим, о замене силовиков. В том числе и на тех должностях, которые в списке не обозначены, но не менее важны. Внешняя разведка, государственная охрана. Их сегодня тоже занимают не любезные Порошенко и его покровителям генералы, а отнюдь наоборот.

И помимо этого, в вышеприведенном списке за километр не пахло ни Партией регионов, ни вообще представителей Востока — будь то из корпоративных или административных структур. Вообще. Если Аваков как-никак несколько лет был харьковским губернатором, то вышеозначенную компанию совершенно ничего не связывает с русскоязычными промышленными регионами. Теперь, на одну секундочку, представьте себя на месте Рината Ахметова. Или нынешнего куратора Партии регионов Бориса Колесникова, которого в 2005 году Петр Порошенко (его конкурент в том числе на сахарном рынке) предлагал выручить из тюрьмы за 2 миллиарда, а взять их явочным порядком у того же Ахметова.

Интересно, приходило ли это в голову благостному Бернду Йоханну, когда он так легко по лондонской (и лас-вегасской) указке приветствовал «новые ориентиры» от имени Германии? А Франку-Вальтеру Штайнмайеру, посетившему Донецк за несколько дней до выхода на сцену Армии Юго-Востока? Они понимают, что замена одного имени на другое — на лондонском острове росчерк пера, а на украинской земле — предвестие уже не кукольно-притворной, с имитацией отрезанного уха, а полномасштабной клановой войны, переходящей в гражданскую? И что цена нашего присоединения Крыма — это цена его спасения от этой войны?

Они помнят или уже запамятовали, как они хотели в Косово благостного католика Ибрагима Ругову, а получили в итоге полевого командира Хашима Тачи? Они обрадуются, когда на месте Арсена Авакова, замеченного в однополом сексе и тем самым близкого к евроценностям, невзначай образуется ночной губернатор Пупс?

Они знают, что пожар у наших границ и у их собственных границ не затухает, а наоборот, разгорается? А если не знают, то освобождает ли такое незнание от ответственности?

Заковыривайте обратно!

На самом деле «окно возможностей» было не только у Путина и Эрдогана. Ту прореху американского влияния, которая разверзлась в результате американского же кланового столкновения, могла использовать в своих интересах и Европа. Более того, и на саммите по ядерной безопасности в Гааге, и на саммите США-ЕС в Брюсселе были заготовлены серьезные возражения Америке (особенно по созданию Трансатлантического торгового партнерства). Мир не услышал этих аргументов по трем причинам. Первая, лежащая на поверхности: повестка дня саммитов была искусственно замещена украинской темой. Вторая, менее очевидная: мэйнстримные масс-медиа как Центральной, так и Восточной Европы находятся под достаточным англо-американским контролем, чтобы целиком диктовать редакционную политику. И третья: европейские элиты не настолько легко могут расстаться с привилегиями корпоративного бизнеса и личных свобод в Америке, чем российские или турецкие.