Клара

На какой-то промежуток времени Кларе удалось даже заснуть, что она и не заметила, как градиент небесного цвета со слабо-розового перетёк в глубокий красный цвет, а затем, хоть и не спала всё же не уследила, как небо стало тёмно-синим. После захода солнца температуры стали брать своё и Кларе становилось до противного холодно, однако, как бы тело не тряслось, из него не получалось вытрясти идею о том, что нельзя уходить отсюда. Ещё позже, когда реально время перевалило за полночь, Клара ухватилась за молодые деревца, на которых лежала, так, будто её кто-то хотел отсюда унести, но это скорее было что-то рефлекторное, чтобы самой себе не дать сделать подобного. Чтобы побороть желание сдаться она пыталась заставить себя спать, но конечно же сделать это было невозможно, да ещё и огромная луна как на зло светила прямо в лицо. «Она не светит, а только отражает» – напомнила себе Клара, и уставилась на спутник Земли, словно соревнуясь с ним в том, кто кого переглядит, чем почти ввела себя в какой-то транс, даже стала чувствовать, что засыпает, но по непонятной даже для самой себя причине начала сопротивляться этому, глаза слипались, а она их усилием воли разлепляла, пока в одну из таких попыток борьбы не заметила, как луна подобно чьему-то глазу моргнула, словно часть неба стала веком и проскользило по луне туда и обратно. Клара стала всматриваться сильнее и больше ничего подобного не заметила, но слежение за луной не ослабляла, а пока всё внимание уходило на неё, то совсем рядом материализовалось, будто сложенное из звёзд второе око, что Клара не заметить не могла.

Мурашки пробежали от шеи к ушам, не сказать, что она испытывала какой-то сковывающий страх, хотя немного боязно и было, но сковало её на месте что-то другое. А тем временем небесное пространство искривлялось, за высокими чёрными елями, которые окружали Клару равномерно со всех сторон. На небосводе возникло подобие лица, уши, которые точно не были похожи на те, что у людей, но пока не определимо чьи, а рядом с ними стали «произрастать» рога, всё это складывалась из неба и звёзд, а одним глазом, как уже говорилось была луна. Лицо стало подниматься из-за деревьев, но как-то не смело или, правильнее, не нагло, поглядывая на Клару с интересом, скорее боясь спугнуть её. Не пришлось долго ждать перед тем как она смогла рассмотреть бычью голову, почему она была уверена, что голова именно бычья, она себе ответить не могла, просто знала и всё. А голова в эти мгновения стала плавно перетекать в какую-то другую форму, как выяснилось чуть позже, в голову собаки или волка, трудно было понять по искривлению небес и расположению звёзд. То, что казалось собакой, посмотрело наверх и в момент, который невозможно отследить уже птицей взмывало к более высоким звёздам, сделав круг метнулось вниз, во время полёта, перед самым Клариным телом переделавшись в прекрасное женское лицо. «Она», ведь это явно была женщина, нависла над оцепеневшей девушкой, волосы «её» упали по сторонам от Клары и больше напоминали два потока воды, Клара же ничего вообще сейчас не думала, не могла, да и не хотела, глаза этой женщины не имели радужек, были так же сотворены из неба и звёзд, ещё звезды будто вместо веснушек поблёскивали на щеках и на кончике носа, луна светила во лбу, но очень мягко не заставляя Клару жмуриться, разве что мурашки бегали теперь уже не только от шеи к ушам, а по всей спине. Так же неуловимо женское лицо перетекло в дедка, который сел сбоку от Клары, состоящего, как и все предыдущие образы, из неба и звёзд. Он был одет в плащ или пальто, на голове кепка, которую он почти сразу снял и положил на колени, волосы росли только по бокам, а сверху была лысина, лицо его острое, с длинным носом, но выражение абсолютно не агрессивное, Клара смотрела на него без страха. Даже осмелилась задать вопрос.

– Я уже сошла с ума? – спросила она, подражая его полной спокойствия и доброты улыбке.

– Нет, этого с тобой точно не случилось. – Ответил он, при этом рот его не шевелился, а голос не имел красок, словно внутренний голос человека сейчас звучал снаружи.

– А что я тогда вижу? – Клара обратила внимание, что ноги дедка проходили сквозь молодые поваленные ветром деревца без каких-либо помех, однако ветки на которых он сидел немного прогибались, то есть он был одновременно и бесплотным, и вполне телесным.

– Таких слов ни в одном языке ещё нет, чтобы описать кто я, даже слово «я» ко мне не относится, это так, для твоего удобства.

– Вы инопланетянин или Бог? – спросила Клара и почувствовала себя такой глупой, что даже жар зажёг щеки, «хорошо, что ночь и не видно», – подумала она.

– Я являюсь всем, в том числе и тобой, не над миром и не из другого мира, я и есть все миры и всё, что есть в мирах.

Клара уставилась на безбородого старичка и долго не могла ничего произнести.

– Думаю, что я всё-таки уснула, – сказала она после паузы.

– Тем более можешь не бояться тогда, раз это всего лишь сон.

– Ладно, почему вы решили появиться мне?

– Потому что ты просила, «просите и дано будет вам».