Классическая свадьба

Ой, говорил ты мне, батюшка,

Говорил-приговаривал:

Не отдам я тебя, душенька,

Не отдам тебя, ягодка,

Не отдам я тебя, милая,

Ни за князя, ни за боярина.

Оставлю дома рад-радешенек,

Будешь жить в терему-тереме У батюшки с матушкой под крылышком…

А теперь пришла пора-порушка,

С чужим-чуженином в церковь ехати,

Под золотой венец вставати,

В далекую сторонку уезжати.

Лучше б бросил ты меня, батюшка,

На растерзание зверям страшным,

Лучше б в лес отвел,

В глушь да чащу лесную.

Тоской да кручинушкой

Обсыпал ты меня, батюшка.

Слезами да горючими плакать выпало мне,

Кляня злую судьбу-судьбинушку.

Таких песен-причитаний было великое множество, девушки могли петь весь вечер подряд, ни разу не повторяясь.

Накануне свадьбы жених посылал подарок невесте – подобный обычай традиционен для многих народов. Но вот в России он носил чисто символическое значение, подарок был со смыслом. Посылался сундучок с женским рукоделием, украшениями, розгой и сладостями (изюм, фиги). Смысл подарка очень прост – работящей жене угощения, ленивой – розги.

Иранский жених тоже до свадьбы посылает невесте и ее семье разнообразные подарки. Главный среди прочих подарков – подарок со смыслом – зеркало. Раз отражение невесты появилось в зеркале жениха, значит, она уже вошла в его семью и принадлежит ей.

Любая свадьба до начала XX века начиналась церковным обрядом, венчанию предшествовало торжественное обручение в доме невесты. В церковь отправлялся свадебный поезд, который состоял из гостей, приглашенных на свадьбу, родственников жениха и невесты, а также специальных лиц, которые играли на свадьбе роль церемонимейстеров-распорядителей.

Перед торжественной церемонией в церкви невесту обряжали, готовили к венцу. В тот же день в доме у жениха шли приготовления свадебного ложа. Нужно было все подготовить таким образом, чтобы ни одна злая душа, колдун или завистник не могли сглазить молодых. Тут главная роль принадлежала свахе: от ее умения, ловкости зависело будущее счастье молодых.

Среди прочих имел место обряд втыкания стрел с соболиными шкурками и калачами в углы горницы. По углам горницы выставляли оловянные кружки с медовым напитком (между прочим, и в Индии в брачной постели молодая подносила мужу напиток с медом, который должен был усиливать влечение и поддерживать мужскую силу). Прибивали кресты над всеми возможными входами и выходами, окнами и дверями.

Вокруг постели развешивались иконы, расставлялись бочки с пшеницей и рожью, овсом и ячменем. Все эти злаки – символы богатства и благополучия семьи – были своего рода талисманами, защищавшими молодоженов, и гарантами их будущей удачи.

С особыми церемониями накрывали свадебные столы. Покрывали их скатертями, которые хранились в фамильных сундуках специально для этой цели и передавались из поколения в поколение – от матери к дочери, от бабушки к внучке.

Место молодых находилось на возвышении, чтобы всем гостям были видны виновники торжества. Сиденье покрывали бархатные и шитые золотом изголовья, невеста обязательно должна была сидеть на собольей шкурке. Сидение на мехах – залог будущего богатства и достатка. На богатых свадьбах с этой же целью молодых обмахивали соболиными мехами.

Невесты во многих странах должны были сидеть во время свадебного пира на особо убранных местах. Не важно, за столом ли было это место или перед очагом. Так, в Индии жених и невеста усаживались перед домашним очагом. Невеста должна была сесть на бычью шкуру, которая засыпалась травой балбаджа. Это считалось залогом удачной семейной жизни, плодовитости невесты.

В древности чем к более благородному роду принадлежала невеста, тем пышнее была церемония, тем больше времени она занимала. Так, например, свадьбы царских особ проходили не в один, два или три дня, а занимали как минимум неделю. Именно такой была свадьба принцессы Анны Леопольдовны, приходящейся родной племянницей императрице Анне. Парадные выезды, приемы, выходы сменялись торжественными обедами, балами и представлениями.