Клеймо смерти

Грейс поблагодарил его и спросил: можно ли, пока еще светло, послать НПАС-15 в Брайтон и провести высотную фотосъемку дома доктора Эдварда Криспа и прилегающей местности?

Диспетчер заверил, что вертолет будет в заданном районе через двенадцать минут и пролетит достаточно высоко, чтобы никого не насторожить.

88

Суббота, 20 декабря

— Вы так и не сказали нам, доктор Харрисон Хантер, зачем ездили к тому психиатру в Лондон, — глумливо усмехнулся Маркус.

— Что, опять эго взыграло? — осведомился Феликс. — Или потому что, как мы и знали всегда, ты банально спятил?

— Ну хватит, парни, доверьтесь мне!

— Мы все обратились в слух! — сказал Маркус. — Расскажешь нам о доверии?

— Я всего лишь рассчитывал отвести от нас внимание.

— К нам никто внимания и не проявляет, — возразил Феликс. — А теперь посмотри, они уже показывают твою фотографию.

— Не так уж она и похожа.

— Ну да, конечно, — проворчал недовольно Маркус. — Мы все узнали тебя с первого взгляда.

— Только потому, что вы меня знаете.

— Если бы я не знал тебя так хорошо, как знаю, то заподозрил бы у тебя тягу к смерти. Решил бы, что тебе все приелось. Ты уже думаешь, что игру пора заканчивать. Ты вступил в решающую схватку с Мистером Плодом.[13] Я прав? Ты готов бросить нас. Да, тебе уйти легко. А как же мы?

— Назови одну причину, почему я должен хотя бы пальцем о палец ударить ради тебя.

— Почему? Да потому, что мы — твоя жизнь. Мы — все, что у тебя есть. Жена от тебя сбежала. Дети ушли вместе с ней. Ты — просто лузер и всегда им был.

— Подожди, подожди. Ты ведь не читал «Искусство войны» Сунь-цзы? Я приведу одну только цитату, которая, возможно, позволит вам прозреть и понять, почему я ездил к доктору Джейкобу Ван Даму. «Если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывет труп твоего врага».

— И как, скажи на милость, это понимать? — вскинулся Маркус.

— Не понял? Скоро поймешь. Очень скоро.

— Меня эта неопределенность убивает, — сказал Феликс и захихикал. — Жду не дождусь этого дня!

— Ты тоже не понял?

— А что тут понимать? Мы по твоей реке уже давно, десятки лет, плывем. Нам это даже нравится. Нам даже ты нравишься!

— Только не проникайтесь ко мне слишком уж нежными чувствами. Потому что есть еще одна подходящая к нашему моменту цитата.

— И какая же?

— «Жизнь — сука, а потом ты умираешь».

89

Суббота, 20 декабря

Норман Поттинг неторопливо катил по главной улице скромного провинциального городка. Запруженные тротуары, кутающиеся от пронизывающего холода пешеходы, сияющие в наступающей темноте витрины, мигающие и искрящиеся рождественские гирлянды. Остановившись на перекрестке в ожидании зеленого света, он услышал, как где-то неподалеку духовой оркестр разразился «Добрым королем Венцеславом».

Норман вытер скатившуюся по щеке слезу. Рождество. Они с Беллой сняли коттедж в Корнуолле и собирались провести там свое первое общее, вместе с ее престарелой матерью, Рождество. Теперь у него не было никаких планов. Сестра пригласила его к себе в Девон, но он чувствовал, что пока еще не готов к веселью в семейном кругу. Сейчас Норман хотел одного: с головой зарыться в работу.

Выехав по петляющей дороге из города, сержант оказался у переброшенного через реку живописного горбатого мостика. В другие, счастливые, времена он, поддавшись мальчишескому порыву, дал бы газу и пережил миг восторга, почувствовав, как на съезде оторвались от земли колеса. Но сегодня такого желания не возникло. Да и возникнет ли когда-нибудь?

На перекрестке Норман повернул влево и, следуя указателям, поехал вверх по долгому и крутому склону холма, на вершине которого и разместился Клойстерс, одно из самых известных учебных заведений страны. Слева к дороге подступали современные административные здания. Он проскочил под каменным мостиком, резко свернул вправо, потом повторил этот маневр еще раз и проехал под аркой в стиле готического возрождения с освинцованными окнами над ней. На территории школы готических зданий стало больше, а перед спортивной площадкой стояла внушительных размеров часовня. Увидев двух идущих мимо подростков в твидовых пиджаках и фланелевых брюках — у одного средняя пуговица пиджака была расстегнута, — сержант остановился и опустил стекло.

— Не скажете, где тут офис казначея? — спросил он.

— Да, конечно, — с безукоризненным аристократическим акцентом ответил один из тинейджеров.

Через две минуты, следуя полученным инструкциям, Поттинг проехал мимо огороженного дворика и группки юнцов в таких же пиджаках и брюках и остановился перед неприметным одноэтажным строением с вполне современными стеклами и прилепившейся к нему сзади бетонной конструкцией. Скромная табличка на синей двери уведомляла о том, что это и есть «ОФИС КАЗНАЧЕЯ».