Кляча в белых тапочках

Буйные кудри Аси на фотографии были аккуратно собраны в строгую прическу без легкомысленных локонов и завитков. Темно-голубое шелковое платье с глухим, под горло, кружевным воротничком туго обтягивало выпирающую, как у голубя, грудь и невесть откуда взявшуюся талию. Наверное, специально для съемок Петридисиха затянулась в корсет. Длинная юбка закрывала ноги до самых кончиков туфель.

– Ты думаешь, это я? – засмеялась Ася. – Смотри внимательно, у меня же глаза черные, а тут зеленые! Я брюнетка, а она шатенка! Это вовсе не я, а моя прабабушка, купеческая дочка Анастасия Павловна, в девичестве Лубинец.

– Ты же вроде гречанка? – сначала я отреагировала лишь на одно несоответствие.

– По отцовской линии!

Я еще раз внимательно посмотрела на портрет, кинула взгляд на ухмыляющуюся Асю… Действительно, и глаза разные, и овал лица у прабабушки немного иной, чем у правнучки, нос короче, губы тоньше – если разобраться, не так уж они и похожи. Просто я заранее решила, что на снимке запечатлена Ася, потому и видела именно ее.

– Стоп! – У меня в голове потревоженной зверюшкой зашевелилась какая-то раздражающая мысль, но я не обратила на нее внимания, торопясь уличить Асю в обмане. – Ты меня разыгрываешь! Если это твоя прабабушка, то снимок сделан в начале двадцатого века, так?

– В тыща девятьсот пятнадцатом, – кивнула Ася.

– А тогда не было цветной фотографии!

– Тогда не было, а теперь есть!

– Не морочь мне голову! Что, твоя прабабушка только на прошлой неделе фотографировалась?

– Ага, на прошлой неделе! – хохотала Ася, ужасно довольная моей реакцией. – Только это не прабабушка, а я сама заходила в ателье. Принесла старый черно-белый снимок, его отсканировали, обработали на компьютере, убрали все царапины, трещинки и сделали цветным.

– Как это?

– Как – не знаю, я не специалист, – Ася развела пухлыми ручками. – Но результат налицо: был снимок мутный, поцарапанный, желто-бурый, с оборванными уголками, а стал как новенький и к тому же цветной!

– Наверное, они его раскрасили, – предположила прислушивающаяся к нашему разговору Наташа.

– Ни фига! – На диван громко шлепнулся вернувшийся Вадик. – Я слышал, уже есть такие суперсовременные технологии, которые позволяют не просто реставрировать старую кинопленку, но и сделать фильм цветным! С фотопленками та же петрушка.

– Так то пленки, а это снимок! – не поверила я. – Неужели и фотографию можно из черно-белой сделать цветной?

– Выходит, можно, – Ася забрала у меня портрет прабабушки, положила его в конверт, а конверт – в свою сумку. – Это тебе не пригодится, бабулю в ролик данс-шоу включать не нужно.

Я не стала с ней спорить. Проводила взглядом исчезающий снимок и не сказала, что он мне уже пригодился. Теперь я знала, с чего начать поиски пропавшей фотографии другой бабушки – Капитолины Спиногрызовой.

На обороте портрета Асиной бабули стоял точно такой же штамп, как на «спине» незабвенного фото Капитолины Спиногрызовой с дочками-внучками. Как же я сразу не поняла, что семейный портрет Спиногрызовых был заново отпечатан в современном фотоателье? Должно быть, Настя отдала туда старый снимок, чтобы его отреставрировали, освежили, убрали дефекты. А это все сейчас делается с помощью компьютера! Значит, вполне возможно, какая-то электронная машины сохранила воспоминания о проделанной работе!

С трудом дождавшись, когда Петридисиха откланяется, я вручила ее кассеты подпрыгивающему от нетерпения Вадику и попросила их внимательно отсмотреть на предмет пригодности для использования в ролике. Таким образом замертво падали сразу два зайца: и работа для Аси будет сделана, и не в меру любопытный Вадик нейтрализован минимум на четыре часа!

Схватив кассеты, Вадик умчался прочь, и уже через несколько минут у свободной видеодвойки собрался весь наличный мужской состав телекомпании, за исключением только отбывших по делам директора и Дмитрия Палыча. Можно не сомневаться, что профилактический день наши техники проведут с большой приятностью.

– Как ты думаешь, могу я на часок отлучиться в парикмахерскую? – спросила меня Наташа, явно надеясь на положительный ответ.

– Конечно! – горячо заверила ее я. – Иди, я останусь на месте, если кто-нибудь будет тебя искать, скажу, что ты ушла на перерыв.

Счастливая Наташа убежала, и я осталась в редакторской одна. Это вполне соответствовало моим целям: мне не хотелось, чтобы коллеги слышали мои телефонные разговоры. Я собиралась посвятить профилактический день оперативно-розыскной работе, и чем меньше народу будет об этом знать, тем лучше!

Первым делом я набрала телефонный номер, который списала с Асиного конверта.

– «Коника плюс», – проворковал нежный девичий голос.

– Здравствуйте, – деловито произнесла я. – Телевидение вас беспокоит. Не подскажете коллегам, возможно ли восстановить цветность старого фотоснимка?

– «Коника плюс», – басом произнесла трубка.

Очевидно, девушка передала трубку кому-то из специалистов.

Я повторила свой вопрос.

– Возможно, – коротко пророкотал бас.

Я мысленно потерла руки.

– И вы это делаете? Да? Скажите, а вы архивируете свои работы такого рода? Тоже да? Все?