Клякса бифуркации

«Сквозь чугунные перила ножку дивную продень…», «Отвори, потихоньку калитку…», «Уж давно отцвели…».

Хм, гкхм…

Ни разу не попалось песня «про поручика Голицына и корнета Оболенского» или что-нибудь ей подобное. Может, обогатим русскую зарубежную литературу «Госпожой удачей» из «Белого солнца пустыни»? «Господа юнкера, кем вы были вчера…», «Господа офицеры, голубые князья…»?

Подумал, подумал…

Перетопчутся, конченные лузеры!

Втеревшись в доверие одному «шибко свыдомому» уклонисту из работников посольства, одолжил у него на неделю вышиванку и, одев её навыпуск под продвинутый смокинг – стал ходить по местам тусовки представителей «жёлтой» эмигрантской прессы и, подсев к ним за столик – с умилительным малорусским акцентом, навязывать разговоры, типа:

– Украинцы веками угнетались русскими шовинистами, поэтому все они относятся к русским враждебно. Но выступать открыто против русских, с оружием в руках – как это делали, к примеру, ваши казаки – значит заранее обречь себя на поражение. Идея украинства, идея что «мы – не Россия», ещё не овладела умами и сердцами большинства проживающих на территории Украины. Они, до сих пор считают себя русскими или на худой конец – хохлами[16]

.

– Мы, Национал-социалистическая партия Украины – не болтаем, как вы и не взрываем-стреляем-убиваем – как это делает РОВС! Мы, вступив в КП(б)У, находясь на республиканских должностях всех уровней – сотрудничаем с московскими большевиками и, их руками – сознаём новую нацию, новое государство.

– Первым делом – языковая революция. Мова внедряется повсеместно – в печати, образовании, уличных объявлениях, во всех государственных учреждениях и ведомствах. А русский язык подвергается дискриминации. Если на практике мы видим, что люди затрудняются в пользовании украинским языком, то вина падает не на мову, а на людей…

– Затем – борьба с великодержавным русским шовинизмом, путём переписывания истории со времён пришествия Рюрика. Украинцы должны быть убеждены, что они принадлежат древней цивилизации и ничего общего не имеют с русскими.

– Наконец, экономическое развитие Украины и других республик СССР (мы действуем в тесном взаимодействии с другими братскими компартиями) за счёт собственно России. Когда она обессилеет – а это произойдёт достаточно быстро, мы скажем русским: «Україна – не Росія! Україна це Європа!» и отделимся от неё.

– Украина имеет собственные пути развития и, она должна подготовиться к вступлению в мировое хозяйство не в составе бывшей России – а как равноправная часть этого мирового комплекса. Избавившись от диктата центра, Украина имеет все возможности через десять-пятнадцать – стать если не второй Францией, то хотя бы третьей Швейцарией[17].

Надо мной смеялись – чаще всего, на меня сердились и даже несколько раз пытались набить мне морду. Но статьи об встроившуюся в компартию – Национал-социалистическую партию Украины и её далеко идущих планах – публиковались регулярно и не только в бульварных изданиях.

И они были пугающе популярными среди белоэмигрантов!

* * *

Вдруг, спохватываюсь…

А нет ли мне каких-нибудь сообщений от «Резидента»? От товарища «Отто» – руководителя разведывательной сети ИНО ОГПУ?

Как-то вечерком зашёл в известный доходный дом с дорогими меблированными квартирами, показал визитку мсье Андре Айвена консьержу…

Увы!

Нет ни сообщений – ни самого резидента.

Хм, гкхм… И тут у меня созрел один интересный план.

На следующий день с утра, прикинувшись богатым путешествующим румыном со знанием «великого и могущего», наняв первого попавшегося переводчика из «наших», вновь появился в доме на площади Madeleine перед тем же консьержем и сунул ему под нос – уже свою визитку, предъявил первую хотелку:

– Я хочу снять у вас квартиру сроком на две недели.

– У Вас прекрасный вкус, мсье Дрякула! Сейчас служащий покажет Вам…

– Я хочу сам выбрать квартиру.

– Желание графа – для нас закон!

Побродив по этажам в сопровождении переводчика и какого-то слишком услужливого французского хлопца, остановился на четвёртом – перед дверьми двухуровневой квартиры с мезонином.

– Извините, граф – но эта квартира уже снята.

– Вот, как? Я поговорю со съёмщиком.

– Увы, но мсье Андре Айвен в данный момент отсутствует.

– Хорошо. Тогда я сниму квартиру по соседству.

– Сожалею, но она тоже занята.

Но я уже нагло стучусь в дверь. Вышедшему на стук важному господину в персидском халате, сую толстую пачку банкнот и глядя поверх тёмных очков, говорю:

– Мсье! Меня зовут граф Дрякула из Трансильвании и, я бы хотел занять ваш номер.

Тот, ошалев спрашивает:

– Почему именно этот?

– Потому что, я так хочу. Если Вас не устраивает сумма…

Вопреки опасениям, моё предложение «мсье» весьма заинтересовало. Изрядно поторговались и добавив к первоначальному «прессу» франков ещё приблизительно треть, уже тем же вечером смог въехать в квартиру по соседству с «Резидентом». Тот уже был на месте и, судя по звукам – доносящимся из открытого окна его квартиры, слышимых с балкона мезонина – был не один.

– Трахаются они там, что ли? – прислушиваюсь, – да, никак – групповуха!