Клянусь своим хвостом

Но с точки зрения художественного качества Peanuts достиг высшей точки лишь на двадцатом году существования. Муми-комикс был с самого начала совершенен во всех отношениях. Схож во многом с муми-троллями и другой сверх популярный американский комикс Калвини Хобс (1985–1995 гг.), созданный художником и писателем Биллом Ватерсоном (р.1958 г.). Ватерсону, как и Янссон, удавалось привнести в описание, в общем-то, банальных бытовых событий поэтику романтического отношения к жизни.

В статье опубликованной 31 декабря 1956 г. в газете «Шведский день» издатель Йоран Шильд размышляет о феномене популярности муми-комикса:

«Есть ли вид искусства более презираемый профессиональными художниками, чем комикс? Обязанный своим появлением на свет особым техническим и психологическим состоянием современного общества, комикс стал истинно народным искусством. Комикс отвечает всем потребностям нынешней публики, но почти никогда не используется как средство самовыражения членами сообщества художников. Нам пришлось ждать появления Туве Янссон, в лице которой комикс нашел своего защитника и популяризатора. Редко бывает, чтобы творчество одного человека было столь многогранным и качественным во всех своих проявлениях».

Гениальность муми-комикса состоит в том, что он не стареет. Когда в процессе работы над этой книгой в 1998 году автор показал несколько комиксов Туве и Ларса, выполненных в 50-е годы, одному видному специалисту по комиксам из Франции, тот был уверен, что это работы современных художников из 90-х годов.

В одном из интервью в 70-х Туве Янссон сказала: «Автор комикса может повлиять на читателя. Но не так, как это понимают сейчас: вмещают целую жизнь в три картинки и притягивают за уши некий смысл[4]. Автор комикса может как бы невзначай подать читателю некую идею, утешить его, дать ему надежду, или заставить возмутиться какими-то вещами, заслуживающими возмущения…»

Страшно вообразить, насколько менее интересным мог быть наш мир, если бы Туве и Ларс, вместо того, чтобы рисовать муми-комиксы, например, мирно жили бы под тихоокеанским небом, на экзотическом острове Тонга.

В 1945 году, после всех разочарований, вызванных только что завершившейся войной, Ларс высказал идею эмигрировать всей семьей на какой-нибудь мирный остров на другом конце Земли. Туве его поддержала. Они написали письмо в Королевство Тонга, и через некоторое время на их имя пришел конверт с марками экзотического государства.

В письме их извещали, что в связи с бедственным экономическим положением на острове, вызванным недавним тайфуном, страна не может принимать новых жителей.

Ларс и Туве остались в Финляндии и спустя несколько лет подарили миру один из самых замечательных комиксов в истории.

Туве Янссон

Газета вдалбливала имя Блуб-бю, повторяя его почти двадцать лет, когда Аллингтон покончил со своей работой, и продолжать серию[5] пришлось с другим художником. Тогда запаса материалов оставалось всего на несколько недель, а дело было спешное. Договоренность с другими странами требовала гарантии по меньшей мере на два месяца вперед. А ведь Блуб-бю был выгодной серией, которая выходила с бешеной скоростью, ее не мог создавать кто попало. Они пригласили целую уйму художников на испытательный срок и предоставили им место в газете, это экономило время для наблюдения за их работой. Естественно, задание было для всех одинаковым. Через несколько дней два художника по профессиональной непригодности были удалены и заменены другими. Контролеры совершали обход несколько раз в день и пытались помочь художникам понять то, что от них требуется.

Среди контролеров выделялся один высокий человек, звали его Фрид. У него была больная спина, предположительно оттого, что он вынужден был постоянно склоняться над рабочими столами художников. А этот новый художник — молодой и не без амбиций — был, возможно, самым лучшим из всех, но все еще недостаточно хорош.

— Вы должны помнить, — твердил Фрид, — вы все время должны держать в памяти, что интенсивность работы будет возрастать. У вас будет полоса из трех или четырех картинок, в случае крайней необходимости — пяти, но это нежелательно. Хорошо! Во-первых, вы должны снимать напряжение, накопленное накануне. Работа над картинкой — это игра, которая может продолжаться. Вы накапливаете новую энергию во второй картинке и приумножаете ее в третьей и так далее. Это я вам сказал… Вы работаете хорошо, но теряетесь в деталях, комментариях, вышивках, мешающих основной линии рисунка. Он должен быть прямолинеен, прост и двигаться навстречу кульминационному пункту, климаксу[6], так сказать… Понятно?

— Я знаю! — ответил Самуэль Стейн. — Я знаю! Я попытаюсь!