Кликуши голодомора

Вернемся опять к частушке о Берии и Маленкове. Буривой кивает на хрущевских пропагандистов: мол, это они придумали. Какие пропагандисты, если она появилась сразу после известных событий 1953 года?!

Маленков, став Председателем Совета Министров СССР, списал долги с колхозников, уменьшил размер налогов. При нем стали хоть что-то выдавать на трудодни. Отсюда и строчка: «А товарищ Маленков кормит хлебом и блинком». Маленков в начале 50-х гг. отвечал за сельское хозяйство и прекрасно знал, в каком положении находятся колхозники. В «Дуэли» как-то приводились слова, якобы сказанные тогда Г.М. Маленковым: «Ну, теперь и русскому человеку надо дать дыхнуть!». Этим самым он косвенно признал, что русские крестьяне до этого находились в придушенном состоянии.

До сих пор старики в русских деревнях с благодарностью вспоминают Г.М. Маленкова. А гранёный стакан с пояском по верху, который появился в те времена, до сих пор называют «маленковским».

А сколько радости было при списании долгов, которые колхозники давным-давно отдали и продукцией, и деньгами.

С. Буривой упомянул насчет дров из леса. Эх, если бы был лес… А то ведь торфом топились. На его рытьё колхоз давал 2–3 дня: вырыть, разрезать на брикеты, перевезти домой. А искать пригодный, без примеси глины, на лугу, где его рыли, ходили ночью — днем некогда было: работа в колхозе, да и дома нужно скотину напоить, накормить. Заставить бы Буривого и его единомышленников порыть торф, стоя по колено в воде, может, что-нибудь и понял бы. Или из года в год в летний сезон поспать по 3–4 часа, потому что работа в колхозе, потом работа дома вечером, а рано поутру — покос.

С. Буривой вспоминает про колхоз своего деда. Хотелось бы узнать побольше. Где, в каких краях этот колхоз располагался? В чернозёмной ли зоне или «у Печоры, у реки, где живут оленеводы…» — это большая разница!

Какие нормы выработки? Что сеяли, сажали? Только обстоятельно, по-мухински, по-паршевски…

А то ведь, может статься, что был этот колхоз из страны Муравии А. Твардовского.

Вот что прадеды и деды торговали и были богатыми, охотно верю. При такой «заковыристой» фамилии, да не торговать! Буривой, Боровой, Бредовой… Мостовые там всякие…

Может, в том колхозе, как в колхозе моих родителей, на каждого члена полеводческой бригады приходилось по 1 га сахарной свеклы, 2 га конопли, 5 га картофеля, которые нужно вырастить, убрать и подготовить для дальнейшей переработки? Например, обрезать 25–30 тонн сахарной свеклы так, чтобы лаборантка на сахарозаводе приняла по высшей категории? Может, там стригли овец и отправляли в год по 6 машин шерсти? Или отгружали гречиху, рожь, тот же картофель машинами, которые присылали из города, иначе своим транспортом все не вывезешь? Или сдавали молоко на молокозавод, где делали сыр, который никто из колхозников так и не пробовал?

Образно говоря, все отправляли в Москву.

Выкормили змейку на свою шейку…

Соглашусь с Буривым лишь в том, что не было нытья. Сильные были люди. Золотой фонд нации, таких людей беречь нужно было, облегчать их труд, заботиться, чтобы их потомство осталось на земле. Жить годами в напряжённейшем ритме без нормального отдыха — и с песней на работу, с песней на работе и с работы тоже с песней… Правда, с песнями русскими народными и украинскими (всё-таки юг России), а не с песнями членов Союза еврейских композиторов (а то ведь наврать могут потом). С песнями этих деятелей они бы быстро выдохлись…

Глумится Буривой над размерами пенсий колхозников, которым за ударный труд государство, когда ввело пенсии, отвалило аж по 7–12 рублей: плохо, мол, трудились, протирали бы штаны в городских конторах, так по 100–120 рублей получали бы.

Советские экономисты из породы буничей были самыми экономными в мире: сэкономили на пенсиях колхозников. Ведь если по справедливости начислять пенсии колхозникам, то что осталось бы липовым академикам, липовым полководцам и уполномоченным надсмотрщикам, которые «поднимали» сельское хозяйство?

Они (наши колхозники) не выучились, как выучился Буривой, — не в чем было ходить зимой в школу: разутые да раздетые были. Да и если бы выучились, кто бы кормил Буривого и иже с ним?

Поэтому ответить борзописцам они не могут. А рассказать про свою жизнь могут. И эта правда, которую они расскажут, будет хуже всякой демократической лжи черниченок и советско-патриотической С. Буривого.

А если кто сомневается, то пусть редакция попросит прислать воспоминания о колхозной жизни по аналогии с рубрикой «Только один бой».

Тогда и выясним, кто прав, а кто нет.

И эта «штука» будет посильнее той штуки, которая в свою очередь сильнее известного произведения Гёте. Но для этого нужно мужество, чтобы отойти от догм и не относиться к этой важной теме по названию статьи — это их проблемы: не выучились — это их проблемы. Маленькая пенсия — это их проблемы. Голодали? Это их проблемы. Принцип жизни С. Буривого: «Кусай руку, тебя кормящую»?

О пуле