Клим Первый, Драконоборец

Вытянув руку, он нащупал упругое крыло, потом острый костлявый подбородок, и сдернул тварь вниз. Потом еще одну и еще… Секунда, и подвал наполнился шелестом крыльев, хриплым возбужденным дыханием и пронзительным визгом. Монстры сыпались на пол, точно дождь, и всюду он видел полузвериные-получеловечьи лица, горевшие огнем глаза, руки с когтистыми пальцами, разверстые пасти и клыки, клыки, клыки…

Жалобно звякнули бубенчики Црыма.

– Благой Творец, спаси и помилуй… – с ужасом прошептал шут.

Омриваль не произнес ни слова – стоял у Клима за плечом, щурясь и сжимая топорик. Щеки его были бледны, на висках выступила испарина.

– Ну, Валентин, – сказал Клим, копаясь за поясом, – раз уж ты пошел со мной, будь за глашатая. Объяви публике, кто к ним явился. Да погромче!

Оруженосец судорожно сглотнул и произнес напряженным голосом:

– Слушайте, порождения тьмы, и не говорите, что не слышали! Король перед вами! Король желает объявить свою волю!

Мерзкое хихиканье и гомон раздались в ответ.

– Король! Не король, а пища!

– Только скудная, на всех не хватит.

– Два человека и гном… Не терплю гномов! Кровь поганая, соленая.

– Где твоя свита, король? Где герольды, рыцари, придворные? Что же ты их не привел?

– Мы тоже твои подданные. Мог бы нас подкормить!

– Кто сюда явился, тот наш. Наш! Так положено по закону!

Вытащив из пояса свой раритет, Клим стиснул его в кулаке. Потом рявкнул:

– Молчать, живоглоты! Закон вспомнили? Так закон здесь я!

Закон здесь я! Должно быть, эти слова Клим Скуратов мечтал произнести всю жизнь. Российские законы не отличались справедливостью, и власть имущие вертели их так и этак, запускали жадные лапы в казну, миловали преступников, а простых людей за малые вины сажали прочно и надолго. Отчего не посадить безденежного! Такие – быдло, и судьба им – ладить табуретки в зоне. Знал об этом майор Скуратов, офицер спецназа, несостоявшийся интеллигент, знал и потому взъярился. Кровососов в родном его мире хватало, и местным паразитам не стоило упоминать закон.

Ухватив ближайшую тварь за шкирку, он разжал кулак и поднес ладонь к лицу вампира.

– Гляди, гаденыш! Узнаешь?

Зрачки человека-нетопыря расширились. Он висел в королевской длани, точно мышь в кошачьих когтях, – безвольный, недвижимый, с остановившимся взглядом. Челюсть его отвисла, обнажив острые клыки, на тонких губах выступила пена. Он что-то прошептал, и бормотание монстров смолкло.

– Громче! – велел Клим. – Скажи громче!

– Клык графа Дракулы… великого предка и основателя…

В подземелье воцарилась мертвая тишина. Только жужжала заблудившаяся во тьме муха да потрескивал пропитанный жиром фитиль светильника. Миг ошеломления кончился, когда кабатчик Мамыш рухнул на колени, стукнул лбом в пол и завопил:

– Частица плоти Властелина! Утерянная! Она, клянусь драконьим дерьмом!

Визг, шелест и шепоты вновь наполнили пещеру.

– У него знак могущества!

– В его руке – останки величайшего из нас…

– Святыня!

– Мы должны покориться…

– Он явил власть и силу…

Наконец прошелестело уже знакомое:

– Король! Он – истинный король!

Шут подпрыгнул, зазвенел бубенцами и выкрикнул густым басом:

– Истинный король! Даже для вас, отродья тьмы! Слушайте короля!

Отпустив едва трепыхавшегося вампира, Клим протянул руку, и Омриваль вложил в нее топорик. Склонившись над Мамышем, все еще стоявшим на коленях, он коснулся топорищем плеча кабатчика. Затем произнес:

– Жалую тебя королевским капитаном и рыцарем с гербом: череп с крыльями, а под ним – два скрещенных клыка на фоне цвета крови. Будешь командовать отрядом авиаторов, вот этих молодцов. – Клим обвел взглядом толпу вампиров. – Задача: воздушная разведка на южном направлении. Определить численность вражеских сил, их дислокацию, скорость продвижения и точный маршрут. Жду рапорт через трое суток.

Спрятав клык, он подтолкнул к лестнице шута и Омриваля. Дождался, когда они вылезли из подвала, поставил ногу на ступеньку и добавил:

– Сосать орков и гоблинов разрешаю. Кормитесь, соколы мои, паек не ограничен! Но помните: дело прежде всего.

В ночь перед выступлением, ближе к утру, кто-то поскреб в окно опочивальни. Клим слез с постели, набросил мантию, присмотрелся – за стеклом маячила смутная тень, трепещущие крылья заслоняли звезды. Он распахнул окно.

В комнату ворвался нетопырь, грянулся об пол и принял человеческий облик. Лицо мертвенно-бледное, черные волосы до плеч, рот от уха до уха и зрачки как раскаленные угли. Не красавец, подумал Клим, вспоминая, как изображают вампиров в голливудских сериалах. Нет, не красавец! Смерть ходячая, только косы не хватает.

– Тень Ветра, гонец капитана Мамыша, – представился летун. – Дозволь, владыка, слово молвить.

– Слушаю. Докладывай.

Бледные щеки вампира чуть порозовели, пасть раскрылась, сверкнули острые клыки. Должно быть, это означало улыбку.

– Высосал троих. Сыт, – сообщил он. – Толстые орки, крови много.

– Рад за тебя. Хвалю! А что видел? Сколько их?

– Тьма тьмущая, твое величество.

– Точнее, сокол мой. Мне нужны не слова, а число. Считать умеешь?

– Умею. До десяти.

Клим вздохнул. Похоже, в арифметике Тень Ветра был не очень силен.