Клинок из черной стали

– Вовсе нет. Обязанности стража добродетели заключаются в том, чтобы направлять свою подопечную к добродетельной жизни, что включает в себя много самых разных вещей. Воспитание и этикет так же важны, как умение хорошо одеваться и навыки в изящных искусствах. И да, надо следить за тем, чтобы ее романтические чувства не выходили за рамки приличий, – это тоже моя работа. Я должен не ограничивать ее желания, а всего лишь заботиться о том, чтобы она вела себя достойно и ответственно… Что и называется добродетелью.

– И поэтому вы интересуетесь оружием и воинским искусством? – предположил Мрачный. – Чтобы отгонять от нее нежелательных поклонников?

– У меня есть и собственные интересы, – ответил Гын Джу. – В том числе воинское искусство. Однако моя работа действительно требует, чтобы я так же хорошо владел оружием, как страж духа и страж доблести, но если они обязаны оберегать принцессу от любого нападения, то я должен защитить ее от самого опасного врага.

– И кто же этот враг?

– Разумеется, она сама. – В голосе Гын Джу опять прозвучала недовольная нотка, и сердце Мрачного встревоженно забилось: если мальчишка и не знает наверняка о том, что произошло между варваром и Чи Хён, то определенно подозревает неладное. – Страж добродетели всегда готов защитить свою подопечную от любых искушений.

– Да? – Мрачный мог бы сказать, от каких именно искушений следует защищать свою госпожу этому стражу добродетели… но было бы недостойно обмануть доверие Чи Хён только ради того, чтобы уколоть соперника, и потому он сдержался. – Должно быть, нелегкая работа.

– Временами, – буркнул в ответ Гын Джу.

Мрачный усмехнулся, заметив, что, сам того не желая, заставил мальчишку покраснеть как маков цвет. Он прекрасно понимал, что это означает, и снова ощутил укол совести из-за того, что, возможно, существовало только в его воображении.

– Идем, – дружески хлопнул он Гын Джу по плечу. – Посмотрим, что там в палатке.

– Охренел, что ли?! – взревел непорочный, сгибаясь пополам и кривя лицо.

Мрачный удивился, что стража добродетели так передернуло от одного легкого прикосновения, но тут же сообразил, что задел одну из многочисленных ран, полученных непорочным во вчерашней битве. На плече у Гын Джу появилось багровое пятно, и Мрачный обругал себя за то, что оказался таким остолопом. Он совсем забыл, что этот мальчишка, так легко и непринужденно шагающий рядом с ним, еще вчера находился у самой двери Медового чертога.

– Драть твою мать! Прости, я не нарочно! – Мрачный воткнул копье в землю, чтобы подскочить к Гын Джу и поддержать, но тот так сверкнул глазами, что варвар замер на месте. – Я не хотел, клянусь именем дедушки!

Огонь во взгляде Гын Джу быстро угас, страж добродетели постарался не обращать внимания на боль, но все равно морщился при каждом движении.

– Все в порядке, все в порядке, – пробормотал он, хотя какой там, к демонам, порядок. Затем он выпрямился, посмотрел прямо в глаза Мрачному и подошел ближе. – И конечно же, это было не нарочно. Возможно, я меньше, чем другие, знаком с вами, мастер Мрачный, но все же уверен: если бы вы захотели ударить меня, то сделали бы это открыто, а не исподтишка.

Его слова причинили ничуть не меньшую боль, но это был честный удар, так что Мрачный лишь молча кивнул и протянул сжатую в кулак руку. Даже если мальчишка ведет себя заносчиво, лучше стерпеть… но когда страж добродетели чуть сдвинул маску и коснулся его кулака своим, Мрачный ощутил что-то вроде разочарования. Если бы Гын Джу не ответил на примирительный жест, было бы намного проще дурно думать о нем. А теперь варвар знает непорочного чуть лучше, чем прежде, и продолжать ухаживания за Чи Хён было бы настоящей подлостью.

Что сделал бы дедушка в такой ситуации? Жаль, что Мрачный не ведал этого, иначе бы он с полной уверенностью поступил наоборот. Поскольку здесь затрагивались интересы Чи Хён, это был бы самый безопасный выход. Не получив никакой подсказки из глубины своего сердца, где дедушка обитал, сколько Мрачный себя помнил, он улыбнулся спутнику и направился к кузнице. Возможно, это была лишь игра воображения, но ему показалось, что под маской Гын Джу мелькнула ответная улыбка.

Под ногами у них захрустел снег, затем они шагнули под навес из сосновых веток; на столбах, поддерживающих крышу, висели корзины с подковами и поврежденными частями доспехов. Кузнец, облаченный в кожаный фартук, стоял спиной к ним в дальнем конце мастерской, возле заваленного различными изделиями стола; искры летели во все стороны, когда он бил по наковальне огромным молотом. Гын Джу вежливо попытался привлечь внимание мастера, но не добился успеха, и тогда Мрачный окликнул так громко, что сам испугался. Кузнец оторвался от работы и оглянулся, его глаза казались черными, словно мгла в глубине Врат, а длинные усы больше подошли бы сому, чем чисторожденному.