Клинок предателя

— Вы же не туда целитесь, — озабоченно сказала Алина, но Брасти не обратил на ее слова никакого внимания и выпустил стрелу.

Сначала я подумал, что он промазал, но дул легкий ветерок, и стрела полетела по дуге, забирая вправо, а потом угодила прямо в яблоко, сбив его с дерева.

Алина радостно захлопала в ладоши.

— У вас получилось, сударь!

Рассматривая ногти, Брасти небрежно сказал:

— Воистину кто способен на такое великое и ужасное дело?

— Тот, кому лень самому собирать яблоки? — предположил я.

Алина чересчур старательно пренебрегла моей шуткой и все внимание отдала Брасти.

— Но как у вас это вышло? Вы же целились намного левее.

— Ветер, — сказал он. — Необходимо всегда учитывать ветер.

— Но он такой слабый.

— Посмотри на тонкие ветки на том дереве. Видишь, как они раскачиваются? Эта часть дороги защищена от ветра склоном холма, но деревья впереди стоят на открытом месте.

Она посмотрела на него с восхищением.

— А вы можете…

— Еще что–нибудь сбить? Дяде Брасти нужно оставить несколько стрел для негодяев, милая.

— Нет, я не то имела в виду… Я просто думала… — Она сглотнула, глаза ее светились надеждой. — А вы можете и меня научить так стрелять?

Брасти взглянул на нее сверху вниз, потом посмотрел на меня.

Я пожал плечами. Не мне решать.

— Ладно, — сказал Брасти. — Но учиться будешь, как я скажу, а не так, как ты захочешь. Договорились?

Алина торжественно кивнула:

— Договорились.

— Тебе понадобится лук.

Девочка задумалась.

— У меня нет лука. И денег нет.

Брасти скрестил руки на груди и поглядел на нас.

— Полагаю, если уж я собираюсь обучать тебя мастерству стрельбы из лука, то должен отдать тебе тот лук, который подарил мне мой мастер, когда я у него учился.

— Правда? — спросила она, совершенно очарованная.

Он ушел к последней повозке и принялся копаться в вещах. Брасти вернулся, держа руки прямо перед собой, словно нес нечто драгоценное. Но в них ничего не было.

— Вот, — сказал он. — Твой первый лук.

Шутка, похоже, зашла слишком далеко: девочка едва не плакала.

— Ох, зачем же так жестоко, — сказал Крюг и помахал ей мощной медвежьей рукой. — Иди сюда, крошка. Я сделаю тебе хороший деревянный меч для игр.

Алине совсем не хотелось играть с деревянным мечом, но она шагнула к нему.

— Значит, ты все уже решила? — спросил Брасти.

— Что?

— Что больше не хочешь учиться стрелять?

— Вы же знаете, что это неправда. Почему вы такой злой? Почему вы все такие злые?

Валиана выглянула из повозки.

— Иди ко мне, Алина. Пусть эти болваны сами играют со своими игрушками.

Алина шагнула к ней, но Брасти ее остановил.

— Последний шанс, — сказал он без тени насмешки.

— Вы же и так знаете, чего я хочу, — вздохнула она с несчастным видом.

— Скажи это вслух, — потребовал Брасти; он все еще держал руки так, словно в них лежал лук.

— Я хочу научиться стрелять из лука.

— Еще раз.

— Я хочу научиться стрелять из лука.

Брасти преклонил колено и сказал:

— Тогда прими его.

Она замешкалась.

— Бери.

Она робко протянула руки и сделала вид, будто берет воображаемый лук из его рук.

— А теперь поклянись, Алина. Поклянись, что будешь следовать моим урокам, всегда метко целиться и, более всего, относиться к луку так, словно это твое последнее оружие.

Ничего не понимая, она кое–как произнесла:

— К-клянусь.

Брасти встал.

— Хорошо. Иди, спрячь лук и возвращайся. Для первого урока он тебе не понадобится.

Алина убежала к повозке, делая вид, будто аккуратно прячет лук среди припасов.

Кест посмотрел на Брасти.

— Должен признаться, что я никогда не учился стрельбе.

— Слишком уж утонченное искусство для вашего брата, Кест.

— Возможно… Признаюсь, что никак не возьму в толк, в чем смысл воображаемого лука.

— Если ты умеешь целиться и стрелять с воображаемым луком, то сможешь и с настоящим.

— Неужели именно так учатся стрелять?

— Мой учитель начал именно с этого, когда мне было столько же, сколько Алине. Мастер должен знать форму лука, а не просто доверять своим ощущениям. Настоящее оружие — это сам лучник, а лук — всего лишь деревяшка.

Кто–то из парней фыркнул, но слова Брасти было трудно подвергать сомнению, ибо он никогда не промахивался.

Алина вернулась и посмотрела на него.

— А про ветер расскажете? — спросила она. — Откуда вы знаете, насколько он сильный?

— Сначала, конечно, определяешь на глаз, но потом их придется закрыть, чтобы определить на слух.

— Как это?

— Закрой–ка глаза.

Она послушалась. Я тоже прикрыл веки, хоть и чувствовал себя глупо.

— А теперь слушай. Что ты слышишь?

— Вас и то, как остальные двигаются.

— Хорошо. А что еще?

— Лошадь храпит, и что–то шуршит, может быть повод.

— Продолжай, — сказал Брасти. — Вслушайся.

— Слышу, как ветер шелестит листьями.

— Правильно. Очень хорошо. Попробуй вслушаться еще и определить направление ветра. Что тебе напоминает звук?

— Будто кошка ступает по листве.

— Точно, как кошка. Это… О, черт!

Я открыл глаза и увидел, как Брасти вскочил на крышу первой повозки и схватился за лук. Настоящий.

— Что там? — спросил Фелток.

— Кошка, ступающая по листьям, — сказал он. — На таком расстоянии этот звук издают лишь люди, которые хотят подойти незаметно.

Фелток не колебался.