Клио и Огюст. Очерки исторической социологии

Такое страстное желание войти в дворянское сословие объясняется помимо прочего трагичной семейной историей. Афанасий Афанасьевич родился и вырос в семье отставного ротмистра Афанасия Неофитовича Шеншина – представителя древнего дворянского рода, известного с XV в. Однако когда юноше исполнилось 14 лет, выяснилось, что его биологическим отцом был Иоганн-Петер-Карл-Вильгельм Фёт, предыдущий муж его матери. Биологического отца поэт никогда не видел и не знал. Духовная консистория постановила считать ребенка сыном этого Иоганна-Петера-Карла-Вильгельма. В своей семье он оказался изгоем, лишившись и фамилии, и дворянства. Когда Афанасий Афанасьевич добился восстановления себя в дворянских правах, ему было уже 53 года. Фамилия Фет осталась его литературным псевдонимом, но сам он снова стал носить фамилию Шеншин. И. С. Тургеневу приписывают эпиграмму:

Как снег вершин,Как фунт конфет,

Исчезнул Фет

И стал Шеншин.

Другой пример, пример совершенно противоположного свойства – Антон Павлович Чехов. Б. Н. Миронов пишет: «А. П. Чехов (1860–1904) в 1899 г. был пожалован Николаем II в дворянство и в кавалеры ордена Св. Святослава 3-й степени. Высочайший указ был оставлен Чеховым без внимания. Ни в письмах, ни в разговорах, ни в воспоминаниях современников не сохранилось даже упоминания об этом факте. Чехов как будто стыдился и скрывал это пожалование, вследствие чего биографы узнали о существовании указа лишь в 1930 г., через 26 лет после смерти писателя. Сын купца третьей гильдии отказался от возможности нобилитации – вещь, совершенно неслыханная в XVIII – первой половине XIX в.»[82]

. В данном случае, конечно, показательное невнимание писателя к императорскому пожалованию не означает полной девальвации дворянского звания, а является частью гражданской и морально-этической позиции Чехова. Но, так или иначе, этот отказ показателен – сословная идея девальвировалась не сама по себе, а в связи с монархической идеей в целом. В конечном счете этот процесс завершился в 1917 г. свержением монархии. Революция ликвидировала дворянство как сословие. Более того, на первых порах существования советского государства дворянское происхождение могло стать причиной поражения в правах и даже гибели. Некоторые представители дворянских родов меняли фамилии, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Но, тем не менее, многие роды выжили. Представителей этих родов объединяет Российское дворянское собрание.

Как ни странно, пожалования титулами продолжались некоторое время и после революции. Так, графский титул был пожалован неграфской ветви рода Толстых – Толстым-Милославским великим князем Кириллом Владимировичем в 1930 г. Владимир Кириллович объявил себя императором в изгнании и на этом основании жаловал титул. Этот титул был признан и зарегистрирован Геральдической палатой Великобритании – государственным органом, уполномоченным от лица британской короны решать геральдические и генеалогические вопросы.

Пожалования продолжаются и теперь. Во-первых, существу – ют заведомо ложные пожалования, которые осуществляли разнообразные самозванцы: целительница и «ассирийская царица» Джуна Давиташвили, «Светлейший князь, академик Российской академии естественных наук, Великий магистр Рыцарского ордена Чести» Аркадий Львович Бугаев-Понятовский и пр. Во-вторых, происходят пожалования, имеющие некое правдоподобие. Их производит нынешняя глава Российского императорского дома великая княгиня Мария Владимировна. Но поскольку династические координаты самой Марии Владимировны небесспорны, эти пожалования тоже остаются несколько сомнительными.

Духовенство тоже считалось привилегированным сословием. Однако положение их в массе своей было ниже положения дворян. Православное духовенство делилось на черное – монашествующих, принявших обет безбрачия, и белое – такого обета не принимавших. Белое духовенство составляло основной штат приходских священников, удовлетворявших духовные потребности населения. Приходской священник, в просторечии – поп, сопровождал весь жизненный цикл человека. Духовное окормление они сочетали с функциями современного ЗАГСа. Попы крестили младенцев, помогали родителям выбрать имя, записывали новорожденного в метрическую книгу, тем самым давая ему официальную прописку в обществе. Поп венчал молодоженов (о чем также делалась соответствующая запись). И схождение в могилу также осуществлялось при непосредственном участии священника: он принимал последнюю исповедь, давал последнее причастие, и, наконец, отпевал новопреставленного, о чем также заносил отметку в метрическую книгу. При этом приходской священник мог жить жизнью более или менее нормальной: иметь хозяйство, жену, детей.