Глава 1

Сперва о драконе пошли слухи. Невнятные, переданные шепотом и загадочным подергиванием бровей. Потом все более четкие, теперь намертво связанные с университетом и экспедицией в Мерцающий город. Позже о драконе рассказала секретарь ректора ари Бо́стоп, что считалось признаком проверенной сплетни. И спустя три месяца разговоров всех преподавателей собрали в большой прохладной аудитории, чтобы, так сказать, показать товар лицом.

В других, более молодых или современных университетах дракон вызвал бы переполох. Женщины наверняка надели бы свои прямые юбки с широкими поясами и блузы с высокими воротниками на двух пуговичках. Девушки посмелее не забыли бы про модную вишневую помаду.

Но в университете зануд, который в действительности назывался Бе́рнинским университетом, женщины отнеслись к появлению дракона с ленцой. Возможно, они думали, что их снова ждет не мужчина, а одряхлевший старик. Почетный и везде лезущий дедушка, который побывал у них уже дважды. А возможно, правда оказались занудами.

— Надеюсь, этот дракон хотя бы не заснет, как год назад, — проговорила Летиция То́мпик и плюхнулась на студенческую скамью в своей совершенно обычной, чуть расклешенной книзу длинной серой юбке. — Приветствую, ари Пирс.

Ше́рлин кивнула и снова с тоской посмотрела на двери. Это все, что оставалось преподавателям, которые вошли в аудиторию. Ждать окончания глупого собрания и смотреть в сторону «свободы». Но не слишком пристально, там, у входа, стояла сухонькая Мисти Бостоп. Поклонница расписаний, формуляров и яблочного шнапса. Она направляла преподавателей на четко распределенные места.

Шерлин посадили в третий ряд, прямо напротив кафедры. Отчего-то секретарь ректора считала эти места лицом университета и именовала их «лавкой до тридцати пяти». Впереди — «песочная лавка», для тех, кому глубоко за восемнадцать, позади лавка «не больше пятидесяти», а вот галерка носила звание «розария». Предназначалась для тех, кто перебрал вчера и не успел освежиться либо слишком освежился и опрокинул на голову лишний флакон одеколона.

— Ари Пирс, могу я зайти к вам сегодня во время большого перерыва выпить чаю? Хочу обсудить одного уважаемого человека. — Летиция многозначительно посмотрела на Шерлин, и сразу стало ясно: разговор будет о новом широкоплечем интересе ари Томпик, третьем за последние пару недель. — Вы же теперь одна?

— Да, мой коллега ари Ма́лис уехал на два месяца.

— Кстати, куда?

— Надеюсь, туда, откуда не возвращаются, — вежливо ответила Шерлин.

Ее сосед по кабинету был вредным стариком. Он целыми днями рассказывал, насколько кафедра натурфилософии обмельчала, когда ее поделили еще и на антропологию, археологию и прочее, прочее, прочее. Шерлин с трудом выносила его «прочее».

— Почему к нам идет этот индюк Пу́ткенсон? — сердито прошептала Томпик. — Ему еще два месяца назад стукнуло тридцать шесть.

— Зато он в белой рубашке с жабо, — улыбнулась Шерлин.

Сама Летиция Томпик буквально позавчера отметила очередные восемнадцать (в действительности тридцать семь) и оставалась на лавке с молодежью за яркую внешность. Ну и за настойчивость. Добровольно она бы пересела, как и признала свой возраст, только после смерти. А вот Шерлин с завистью поглядывала на спокойные задние ряды. Ей бы там понравилось. Отличное место, чтобы вздремнуть. К тому же все равно ощущала себя не на тридцать, а на все пятьдесят. Но ари Бостоп не позволяла. Называла ее, уважаемого мастера по костям, «голубоглазкой» и говорила, что такие миловидные преподаватели должны быть на виду. Какое значение имел цвет ее глаз для людей за кафедрой, так же как и миловидность, оставалось загадкой.

— И зачем он надел жабо?

— Ради дракона? — предположила Шерлин.

Обе усмехнулись и вежливо кивнули Ти́мосу Путкенсону. Мужчина выдающихся габаритов примостился рядом с Летицией и поправил жабо. Похоже, известный мастер по начертанию оставался единственным человеком, соизволившим прийти в праздничной сорочке.

Даже молоденькие лаборантки ждали появления дракона хоть и с любопытством, но без должного пиетета. И хотя представителей этой расы было не больше сотни в стране, но они постоянно мелькали в газетах, лезли в парламент и создавали проблемы на пустом месте. Так и вышло, что людям нравилось за ними наблюдать, но на расстоянии. Как за небесными светилами.

— Ари Томпик, вы замечательно выглядите, — сказал Тимос. — У вас прекрасные…э-э-э… глаза, и э-э-э… вы прекрасно…

— Спасибо, ари Путкенсон, — с улыбкой перебила Летиция.

— Э-э-э, прекрасно. — Путкенсон сжал руки между коленей и постарался снова завести разговор: — У вас новая юбка? Прекрасно…

— О, кажется, идут! — опять перебила Летиция и посмотрела на дверь. — Не вижу дракона… Нет, вижу! Чтоб я ослепла! Ари Пирс, вы видите?