Ключ к волшебной горе

Впервые Полине бросилось в глаза, что Исаак очень стар. Энергия иссякла, взгляд потух. Он превратился в упрямого пожилого человечка, который внезапно осознал, что сам разрушил свое счастье.

LXXVIII

Спустя несколько месяцев Полина прочла о провале новой пьесы Триссарди. Критики единодушно назвали ее «худшей со времен Софокла». Полине было больно читать жестокие и несправедливые слова. А еще месяцем позже Исаак скончался от инфаркта в возрасте семидесяти лет.

С Полиной связались адвокаты покойного. Несмотря на все свои угрозы, он не менял завещания, и она унаследовала одну пятую часть его миллионного состояния. Славко резко воспротивился тому, чтобы его жена приняла это наследство.

– Нам не нужны деньги этого эксплуататора, – сказал он.

Полина возразила:

– Если Исаак кого и эксплуатировал, то исключительно своих детей. Мне его очень жаль...

Ей причиталось несколько миллионов. Полина не знала, что делать с такими деньгами. Когда-то она только и мечтала заполучить обратно свое состояние, украденное у нее Крещинскими и тетей Лиззи. Но теперь ее жизнь радикально изменилась. Славко не требовались миллионы. Адвокаты посоветовали Полине перевести деньги Исаака в несколько крупных заокеанских банков, что она и сделала.

Славко был убежденным пламенным революционером и видел смысл своей жизни в том, чтобы свергнуть монархию в Герцословакии и по подобию России начать строить социализм. Полина старалась не вступать с мужем в политические споры. Она плохо понимала, что же представляет собой ее родина в данный момент. Об этом ходили противоречивые слухи. Кто-то уверял, что коммунисты залили кровью всю страну и теперь превращают патриархальную православную Русь в скотный двор, а кто-то заявлял, что революция принесла отсталой стране с прогнившим режимом только благо и позволит ей в ближайшие годы стать мировым лидером.

На квартире у Трбоевичей по вечерам собирались товарищи Славко, они дымили вонючими сигарами, пили крепкий чай и обсуждали пути революции в Герцословакии. Полина, которую к участию в подобных диспутах не допускали, сидела на крошечной кухоньке и чувствовала себя счастливой. Ей было достаточно, что Славко рядом. Хотя... Хотя иногда она замечала, что для него существует только одна возлюбленная – мировая революция.

В начале 1927 года Полина ощутила первые признаки беременности. Мысль о том, что она станет матерью, поразила ее. Славко отнесся к этому без энтузиазма. Дети и быт, как он был уверен, только мешают делу революции.

Многих из его товарищей арестовали – они планировали заодно и свержение республиканского строя во Франции. Во время облавы на одной из частных квартир, где революционеры обсуждали пути воплощения в жизнь лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», был задержан и Славко. Его заточили в тюрьму.

Полина, тогда на пятом месяце беременности, мыкалась по Парижу в поисках мужа. Она страшно боялась одного – того, что лишится Славко. Его могут приговорить к длительному тюремному заключению, его могут до смерти замучить сатрапы-полицейские... Она не вынесет этого!

Славко она обнаружила в полном здравии. Он и в тюрьме продолжал вести подрывную работу, агитировал заключенных и даже надзирателей. Власти, опасаясь его тлетворного влияния на умы, выпустили Трбоевича из заключения. Вслед за этим супругам Трбоевич объявили, что они лишаются права на пребывание во Франции. Им предоставили семь дней, чтобы покинуть пределы республики.

– Эти буржуи меня боятся! – Славко был страшно горд решением французов. – Они думают, что если заставят нас уехать отсюда, то помешают делу мировой революции. Как бы не так!

Полина, которая после всех перипетий чувствовала себя утомленной и обессилевшей, задала мужу вопрос:

– Славко, но куда мы поедем? В Герцословакию тебе путь заказан, убийцу короля Павла все еще готовы вздернуть на виселице. В какую-то иную европейскую страну... Но вряд ли после высылки из Франции они примут нас с распростертыми объятиями.

Славко поцеловал жену и сказал:

– Все уже решено! Мы поедем в единственную страну, в которой будем востребованы. В ту страну, которая сбросила с себя оковы прошлого и начала новую эру. В Советский Союз!

LXXIX

Полина была, с одной стороны, напугана решением Славко, но с другой... С другой стороны, ее тянуло на родину. Она покинула Петербург (который теперь назывался непривычным именем Ленинград) в июне 1914 года. И вернется туда спустя тринадцать с лишним лет. Но что ждет их в России?

Славко же не задавался подобными вопросами. На следующее утро они отправились в посольство Советского Союза. Полина с трепетом вглядывалась в лица суровых людей, одетых в военные френчи. Это и есть новая власть?

На стенах посольства она заметила огромные портреты новых вождей. Особый интерес работники посольства проявили к Полине.

– Значит, вы родились в Петербурге? – вел расспрос вежливый молодой человек с пронзительным взглядом. – И ваш отец был известным миллионером и депутатом Государственной думы? Вы поддерживаете идеи построения коммунизма?

Полина честно ответила: