Ключ к волшебной горе

Они подъехали к высотному зданию, возведенному по приказу Сталина лучшими архитекторами, – здесь жила элита советской юриспруденции. Платон обитал в огромной квартире, заполненной старинными вещами. Он отвел Полине и Володе по комнате. Ребенок, утомленный событиями, быстро заснул. Полина же не могла сомкнуть глаз. Она думала о том, что ожидает Славко.

– Ты должна поесть, – сказал Крещинский.

Он накрыл в столовой круглый раздвижной стол, принес бутылку вина и фрукты, Полина увидела черную икру, балык, прочие деликатесы. Платон закрыл дверь, зажег свечи и потушил свет. Они оказались в интимном полумраке.

Он подошел к Полине, она ощутила его жаркое дыхание. Внезапно рука Крещинского оказалась у нее на талии.

– Полина, как долго я ждал этого момента! – прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы. Она не верила собственным ушам. О чем это говорит Платон? Как он может!

Он взял ее за руку и подвел к столу.

– Давай поужинаем, – сказал он. – Нам никто не будет мешать. Твой сын спит...

– А Славко в тюрьме. Ты на это намекаешь? – крикнула Полина. Платон издевательски рассмеялся. Он откупорил бутылку с вином, налил в два бокала – себе и Полине.

– Ты понимаешь, что обратного пути в нормальную жизнь у твоего мужа нет, – проговорил он. – Раз он попал в руки НКВД, то его непременно осудят. И я подозреваю, что его ждет высшая мера...

От этих слов у Полины закружилась голова. Платон снова оказался около нее. Он прижал ее к себе и поцеловал. Полина попыталась сопротивляться, но Платон был намного сильнее.

– Ты должна была стать моей еще тогда, в 1914 году, – шептал он, а его горячие руки шарили по ее телу. – Ты предпочла мне заключение в сумасшедшем доме. Теперь ты станешь моей, Полина! Ты должна немедленно развестись со Славко, это твой единственный шанс на спасение!

Полина оттолкнула от себя Крещинского. Тот непонимающе уставился на нее:

– Полина, в чем дело? Ты ведь понимаешь, что я могу помочь твоему мужу? Мне известно, что именно я буду вести его дело на процессе. Да, да, предстоит шумный процесс над продажными дипломатами, и одним из главных обвиняемых будет Славко Трбоевич, наймит герцословацкой разведки и подлый предатель!

– Ты не смеешь так говорить! – вспылила Полина.

Крещинский расхохотался и снова ринулся на нее. Он обхватил ее и поцеловал. Полине внезапно стало противно – Платон внушал ей отвращение, его руки внушали ей отвращение, его губы... Крещинский потянул ее к дивану, толкнул Полину, она упала на мягкую пружинистую поверхность. Он залез ей под платье, Полина попыталась отбиваться. Крещинский стал судорожно скидывать френч.

– Ты будешь моей, – все больше распаляясь, словно в бреду, говорил он. – Наконец-то! Я так давно хотел этого, Полина! Мы поженимся! Ты должна выйти за меня, я сумею оформить развод с твоим несчастным Славко в течение десяти минут. Ты станешь моей супругой, о Славко все забудут, я усыновлю Володю! О, у нас все будет как нельзя лучше!

Он практически содрал с Полины платье, его губы впились ей в грудь. Руки лезли все ниже и ниже. Платон навалился на Полину, он часто и тяжело дышал. Она ощутила его возбуждение. Полина ударила его в грудь, а затем и по лицу. Крещинский рассмеялся, затем скрутил ей руки и прошептал:

– Полина, сопротивляться бесполезно! Неужели ты думаешь, что я стал бы помогать жене врага народа, если бы... Если бы не хотел овладеть ее телом? Ты сводишь меня с ума, Полина! Ты такая красивая, такая недоступная. И теперь ты станешь только моей!

Он приспустил штаны. Полина старалась сбросить Платона с себя, но он был намного тяжелее, чем она. Он впился ей в губы слюнявым поцелуем. Позади них раздался какой-то шум, затем прозвучал голос Володи:

– Мама! Дядя Платон! Что вы делаете?

XCV

Крещинский от неожиданности отпрянул от Полины, та подскочила с дивана. Володя, потирая руками заспанные глаза, стоял в дверях.

– Мне приснился кошмар, – сказал он, едва не плача. Полина натянула платье, практическое сорванное с нее Платоном. Она подошла к Володе и прижала его к себе. Крещинский грубо заявил:

– Владимир, ты уже большой, отправляйся к себе в комнату! Ну, немедленно, щенок!

Полина схватила сына за руку и выволокла его в коридор. Она надела пальто, бросила Володе полушубок, который мальчик послушно натянул.

– Ты что, хочешь бежать? – Платон с оголенной волосатой грудью и в приспущенных кальсонах появился в коридоре. – Дура, что ты делаешь? Тебе надо только лечь под меня, чтобы все было в порядке, чтобы ты и твой сученыш снова вернулись к нормальной жизни.

Смешон и страшен был он в своем гневе. Полина распахнула дверь, вытолкнула ничего не понимающего Володю в общий коридор и сказала Платону на прощание:

– Я думала, что ты хочешь помочь нам, Платон, а на самом деле ты желаешь заполучить меня. Мне жаль тебя! Учти – я люблю Славко, и ни за что не разведусь с ним, и тем более не стану твоей женой!

Не дожидаясь лифта, они спустились по лестнице. Полина слышала сверху дикий крик Платона:

– Полина, вернись! У тебя нет будущего, тебя арестуют! Вернись же...