Ключ от незапертой двери

– Иди домой, – в голосе Вахтанга слышалась упрямая злость. – Я хочу, чтобы ты была сейчас рядом со мной.

– А я хочу жить на Мальдивах. Вахтанг, ты же не ребенок! Что за выкрутасы? Ты же меня перед руководством позоришь! Как я теперь буду людям в глаза смотреть?

– А никак. Увольняйся к чертовой матери из своей больницы! Я хочу, чтобы, когда я возвращаюсь домой, ты всегда была здесь.

– Мало ли чего ты хочешь! – пытаясь унять прыгающую нижнюю губу, возразила Вася. – В данном вопросе важно, чего хочу я. А я хочу, чтобы ты никогда не смел мне указывать, что делать. Тоже мне, падишах нашелся!

Назавтра оба они старательно делали вид, что ничего не произошло. К тому ночному разговору они больше никогда не возвращались, а спустя еще несколько месяцев случилось то, о чем Василиса до сих пор не могла вспоминать без внутренней дрожи.

Опять цвело и благоухало жаркое лето. Они уже больше не ездили на велосипеде, да и гулять выбирались крайне редко. Их совместная жизнь превратилась в обычную семейную рутину. Иногда Василисе казалось, что они женаты уже лет десять, не меньше. Она как раз подумывала о том, чтобы познакомить Вахтанга с мамой, тем более что в начале сентября она вместе с бабушкой все-таки должна была перебраться в этот город.

У Васи был выходной, который она потратила на то, чтобы отнести в ремонт требующие починки брюки с поломанной молнией, закинуть в химчистку два Вахтанговых пиджака, купить на рынке пятикилограммовое ведерко свежей морошки, и по дороге домой, неожиданно для самой себя, завернула в театр.

За два года она так и не привыкла к тому, что может приходить в храм искусства через служебный вход. На вахте сидела новая, совершенно ей незнакомая бабулька с накладными буклями. Ярко-рыжие, они смотрелись на абсолютно седой голове инородно и нелепо, но такие странные персонажи встречались в театре на каждом шагу.

Актерская жизнь изнутри напоминала театр абсурда. Здесь кипели кукольные страсти, разыгрывались постоянные трагикомедии и фарсы. Здесь горе отливало лицедейством, а радость выглядела пошлой и ненатуральной. Даже не со сцены здесь говорили преувеличенно громко. И вообще, здесь все было «весьма чересчур», как любил повторять один Василисин дальний знакомый.

– Вы к кому? – с подозрением спросила бабулька с буклями.

– К Вахтангу Гурамовичу, – вежливо ответила Василиса.

– Ой, так вы, наверное, евонная жена, – бабулька расплылась в сладкой улыбке. Вася как раз хотела открыть рот, чтобы сказать, что нет, мол, не жена, просто знакомая, но не успела. – Он как раз предупредил, что к нему жена должна приехать, – продолжала бабулька, – так и сказал, ты уж ее пропусти без помех, Таисья Карловна. Таисья Карловна – это я, – зачем-то добавила она.

У Василисы было такое чувство, будто ей на место позвоночника вогнали огромный осиновый кол. Стоя на выщербленной плитке грязного, затертого тысячами ног пола в служебном фойе театра, она, как выброшенная на берег рыба, только открывала и закрывала рот.

Понимая, что выглядит глупо, и не желая быть захваченной проницательной вахтершей врасплох, она быстро прошла по низкому темному коридору к лестнице, поднялась на второй этаж и сто раз хоженным маршрутом достигла служебного кабинета Вахтанга.

– Васька! – Он, явно обрадованный, выбрался из глубокого кресла и шагнул ей навстречу. Этот кабинет ничем не напоминал увиденный ею два года назад. Сейчас он был не пыльным и затхлым, а стильным и современным. Стеклянная ширь окна, открывающая вид на зеленый парк с фонтаном. Тем самым фонтаном! Льняные шторы на окнах, хром и никель авангардной, явно сделанной на заказ авторской мебели. Кабинет очень шел Вахтангу, который смотрелся в нем совершенно органично. – Как здорово, что ты пришла!

– Вахтанг, ты что, женат?

– Бабка на вахте проболталась, – догадался он. – Ну да, женат.

– А как же история с автокатастрофой?

– Каюсь, – он картинно развел руками, – придумал, очень хотелось произвести на тебя впечатление.

– Тебе это удалось, – сухо сказала Василиса. – О чем ты еще соврал? – Он немного потупился.

– О детях. На самом деле у меня их нет. Нина, моя жена, не может иметь детей.

– И как давно вы женаты?

– Семь лет. Поженились, как только я институт окончил. Нина старше меня на шесть лет. Когда я сюда переехал, она осталась в Саратове, я до этого там работал. Мы решили, что я должен обжиться на новом месте, войти в творческий процесс. Вот сегодня приезжает.

– И когда ты собирался мне про это сказать? Что я должна освободить жилплощадь?

– Не знаю, Васька. Я думал, что, может, Нина пока в гостинице поживет, а потом что-нибудь придумается.

– Вахтанг, ты вообще нормальный? – осведомилась Вася, чувствуя, как у нее останавливается сердце. – Ты почему мне сразу не сказал, что ты женат и что твоя жена просто осталась в другом городе?