Ключевая фигура

Он представил, как поступил бы на месте Прохоренко кадровый военный разведчик. Во-первых, он не допустил бы такой ситуации. Во-вторых, принял бы предложение встретиться, но вместо себя отправил бы с десяток агентов, дав им приказ привести этого сукина сына Марковцева в наручниках.

Прохоренко на порядок занижал свою обеспокоенность, прикрывался искусственной бравадой, намеренно не упомянул о преступлениях агента, которые запросто могли сойти за приказ вышестоящего начальства. Единственно, в чем генерал оказался прав, так это в никудышной поддержке Сергея. Действительно, за его плечами никого не было.

— Удивляюсь Шестакову: он передал вам мое донесение, — Марковцев вернулся к разговору.

— Разумеется, как же иначе? — с прежними интонациями вопросил генерал. — Поговорим о главном.

— Главное для вас, как я понимаю, — мое досье. Я отдам вам его, — с долей неприязни отозвался Сергей, — спите спокойно.

Пока что спокойно генерал мог только реагировать на реакцию собеседника.

— В тебе говорит злость, завтра ты переменишь решение и в обмен на папку попросишь загранпаспорт с шенгенской визой. Деньги не предлагаю — у меня их нет. А у тебя, полагаю, их достаточно.

— Полагаете, на них я не могу выправить себе паспорт? — в тон собеседнику съязвил Марк.

Он допил пиво и бросил бутылку на пожухшую траву. Туда же намеренно громко плюнул.

— Тебя заверят в его подлинности, а паспорт окажется липовым, — предостерег генерал. — Да еще будут знать фамилию. Так никто не делает, во всяком случае, в разведке.

— А я откуда, по-вашему? Вернее, на кого я работал? Можно нескромный вопрос?.. Султан Амиров вас интересует?

— Честно?

— Да, честно.

Генерал скривил губы:

— Не очень. Догадываюсь, ты именно в связи с этим назначил мне встречу. Но это твои дела.

— Да, мои — ваши я уладил. Осложнений по поводу базы на Приветливом не ожидается?

Генерал многозначительно поднял палец:

— Если бы не я со своими связями в ФСБ, всем бы пришлось туго. Нет худа без добра, Сергей… Какие у тебя условия? Ты еще не все сказал, как я понимаю.

— Да, Борис Викторович. Глупо было бы назначать встречу и желать вам спокойного сна. Дело в том, что вы боитесь и убегаете от того, что может принести вам пользу. Ваш коллега, генерал Кричанов из департамента «А», только что не кусал губы от злости. Как и вы, он видел только неприглядную сторону в деле захвата заложников в аэропорту Новограда. Как и вы, он представлял факт освобождения мною первых заложников — женщин и детей — самой большой подлянкой, на которую только я был способен. Молодцы мы, террористы; но кто поверит в наш благородный поступок?

— Я не пойму, к чему ты клонишь.

— И почему я не удивляюсь вашему откровению?

— Не строй из себя умника. Есть что сказать, говори.

— Я только намекну. «Мюнхенское дело». Классика. Помните?

— Ты имеешь в виду Олимпиаду?

— Именно. Проведите параллель с выдачей трех террористов в Мюнхене после нашумевшего теракта во время Олимпиады и выдачу Султана Амирова.

О «Мюнхенском деле» генерал-майор знал по роду службы. Тогда погибло одиннадцать заложников, а из пяти террористов троих задержали. Но вскоре их отпустили в обмен на пассажиров захваченного самолета — всего двенадцать человек в двух огромных салонах, и среди них ни одной женщины, не говоря уже о детях. Все пассажиры — подставные заложники, агенты германских спецслужб. Все просто: таким образом Германия заручилась гарантиями у палестинских экстремистов, что их террористические акции не распространятся на фатерлянд.

Марковцев посоветовал провести параллель… Действительно, в захвате самолета в Новоградском аэропорту виделось что-то очень похожее. Через пару минут анализа Прохоренко понял, что схожего было много. Ведь отпустили чеченского террориста, который обвиняется в подрыве домов в крупных городах России. Спецслужбы, а значит, и руководство страны заключили позорное соглашение с преступниками.

А террористы очень легко захватили самолет, легко пошли на переговоры, операция по освобождению шла слишком гладко. Никто не поверил в оперативную работу спецслужб, именно в оперативную, едва ли не первую в истории «России молодой», претендующую на финал без штурма борта.

— Я не вижу здесь ничего полезного для себя, — после непродолжительного раздумья признался генерал.

— А вы представьте себе следующую картину. События в Новоградском аэропорту произошли под чутким руководством спецслужб. Их почерк виден издалека: освобождение женщин и детей без предварительных переговоров — иначе не правильно потом поймут. Я без труда могу воспроизвести репортаж одного корреспондента:

«Теперь неизвестно, кто и каким образом вступил в сговор с террористами и кто ответит за это преступление. И какого рода ультиматум получили спецслужбы». Все станет на свои места, когда откроется истина: чтобы искусственно активизировать сеть ваххабитских центров, подотчетных Султану Амирову, спецслужбы осуществили беспрецедентную операцию.

— Для чего?

— Для того, чтобы без чуткого руководства Амирова не грянули взрывы. Вот вы и предотвратили их.

— Мы еще не взяли Султана.