Ключи от Бездны

Тогда попытались решить конфликт дипломатическими методами, типа если уж вы никак не можете не нападать, извольте хоть драться по-честному, ну или по крайней мере не разбегаться при появлении первого же несчастного эскадрона тяжелой рыцарской кавалерии и батареи дальнобойных баллист. Но главу гоблинской делегации, прибывшей по особому приглашению в сырцарский эпицентр нейтралитета, звали Хрумберг Данунах, и если Хрумбергом его назвала любящая мама, то погоняло свое он заработал честно собственными силами, так что можете представить итоги мирных переговоров. Покушав с выставленных столов и пару раз наложив свою очевидную резолюцию, Хрумберг и сам отступил на заранее подготовленные позиции. А едва покинув Сырцарию как дипломат — переоделся в лощинке, обвязав морду цветастой тряпочкой, вернулся назад в полулиге от контрольно-пропускного пункта, ограбил лавку и поджег маслобойню уже как настоящий гоблин, чтобы можно было с уверенностью сказать дома, что съездил не зря.

В итоге только и осталось ревнителям порядков, что занести гоблинское отступление в список нематериального наследия и постараться с ним не сталкиваться. И это дало плоды, поскольку за века тихушничества гоблины и сами прыти поутратили, а на разовые их выходки проще было закрыть глаза и списать для общественности произошедший маленький бедлам на стихийное бедствие или учения.

Гоблины, вообще говоря, не то чтобы сдулись совсем, просто и им, несмотря на их вечные морды чемоданом, неуютно стало обретаться среди хумансов, которые, пожалуй, из всех дримландских народов единственные любят размахивать флагом высокой морали над океаном собственной безбрежной аморальности. С такими соседями можно мириться, особенно когда твоя хата с самого-пресамого заснеженного краю, но рано или поздно червячок дискомфорта догрызется до нервного центра, и сперва отдельные отчаянные головы пойдут через Зазеркалье, собственный гоблинский межизмеренческий карман, искать пути в миры, еще не пораженные неизлечимой опухолью лицемерия; а затем по их стопам двинутся и основные массы — врываться, сокрушать, портить и, конечно, практиковать отступление.

Ну, это у нас камера что-то отъехала на эпические дистанции, а меж тем мысль-то была простенькая и незамысловатая — для гоблина отступление не есть признак проигрыша. Вовсе даже напротив, многих гоблинов хлебом не корми — дай отступить с чувством глубокого удовлетворения. Хастред, допустим, был не из таких — он вообще гоблин был больше номинально, нежели морально, и разбалован был многими годами, когда без тлетворного влияния окружающих собратьев мог позволить себе стабильное существование. Но гены не пропьешь — проверено многими поколениями экспериментаторов. Ощутимый бонус к базовой скорости сложно было не почувствовать. И никакого отношения к окрыляющей трусости это воодушевление не имело — напротив, всякий, кому случалось не по-детски трухануть, может вам засвидетельствовать, что на подвижности это сказывается не лучшим образом.

Хастред на одном дыхании пролетел оба пролета лестницы, предусмотрительно выставленной вперед рукой сцапал застывшего внизу рыцаря за плечо и всей своей солидной массой навалился, пихая его перед собой. Напукон невольно начал перебирать ногами. Чумп уже шелестел где-то далеко впереди, ближе к выходу из подвала — он-то различные варианты бегства культивировал многие годы, чего ему.

- Со мною приключилось там странное, - потрясенно доложил рыцарь, толкаемый по подвалу, словно здесь с ним приключалось обыденное. - Словно очутился я в иллюзорном мире, и со всех сторон теснило меня грозное и пугающее, а единственное от этого спасение было в маленькой комнатке, где я и затворился. И хоть я твердил себе, что я храбрый рыцарь, коему бежать от опасного не пристало... ой.

Хастред намеренно чуть отклонил рыцаря от безопасного пути между ящиками и дал ему треснуться о столб-подпорку.

- Виноват, - буркнул книжник под нос. - Продолжай, прошу тебя. Что было в комнатке?

- Ничего по сути не было, пустая комнатка, но пахло там матушкиными блинами и словно все боязни и хлопоты порога переступить не решались. Покуда не нашел себя в груде мебели, только покой и ощущал я... славное, надо признать, чувство.

- Повезло, - позавидовал из темноты Чумп. - Мне бы покой показали, я б тоже, может быть, задержался.

- Так что сие было? - судя по напряжению в районе шеи, которое Хастред ощутил контактной рукой, рыцарь попытался вывернуть голову в его сторону. - Помню, что грозил кнезу Габриилу, а потом в глаза ему...

- Вомпер, - рыкнул Хастред раздраженно. - Вам каждому, что ли, пересказывать?

- Ааа, - выдохнул Напукон с облегчением. - Вон оно что. Я-то уж испугался, что это со мною что-то не в порядке.

- Мне тоже так казаться начинало, причем еще до вомпера.

- Необходимо осиновым колом заручиться, - поделился знанием рыцарь. - Не самый я большой знаток по части нечисти, но это уж запомнил накрепко — кол осиновый есть первое средство. Какова из себя осина, знает кто?

- На древо похожа, - проинформировал Хастред машинально.