Ключик

— Я сейчас и не злюсь. Просто знаю, что, как только ты опять придешь в себя, снова начнешь рычать на меня и издеваться. Хотя думаю, что от тебя, Сейм, совсем не убыло бы, если бы ты был хоть немного повежливей. Я ведь не стану хуже понимать твои приказы, если ты не будешь язвить и подчеркивать, какое я ничтожество по сравнению с вами — такими суперменами.

— Хммм. Я вовсе не ставил своей целью издеваться над тобой. И ничтожеством я тебя не считаю, маленькая Джимми. Ты… необыкновенная.

Эмма стала тщательно накладывать ту самую «вторую кожу», что использовал Сейм для её руки во время задания.

— Очень жаль, что завтра ты все забудешь. Я была бы не против видеть тебя… ну, не знаю, более добрым, что ли.

— Я не добрый! — язык у мужчины уже слегка заплетался, как у пьяного.

— Ерунда. Тебе просто кажется, что если ты станешь вести себя чуточку дружелюбней, то потеряешь свой имидж жесткого парня. Но, поверь, если ты будешь хоть иногда улыбаться, небо не упадет на землю. И никто, у кого есть глаза и хоть капля мозгов, не усомниться ни за что в твоей крутизне.

Эмме показалось, что Сеймас отключился, и она осмотрела в последний раз результат своей первой в жизни перевязки. Плотный слой искусственной кожи буквально на глазах прирастал ко всем повреждениям, закрывая их и создавая защиту. Эмма по себе знала, что даже когда действие наркотика закончится, боль не вернется в полном объеме. А значит, мужчина вполне сможет поесть самостоятельно, когда очнется. Эмма поднялась, укрыла его простыней и собралась уйти. Когда она уже была у двери, неожиданно лейтенант её окликнул.

— Джимми?

— Да? — вздрогнув, обернулась она.

— А крутой парень — это хорошо или плохо, по-твоему? — сонно пробормотал он.

— Ну, думаю, что когда он твой друг — это просто замечательно. А если враг… ну, это явно паршиво.

Она не была уверена, что Сеймас слышал её ответ, и, подождав еще с минуту, просто подошла к двери.

— Джимми? — снова окликнул её Сейм.

— М-м-м?

— Твои руки на мне… Это было… — он замолчал, Эмма еще какое-то время стояла в ожидании продолжения.

Но его так и не последовало, и поэтому она пошла к себе. Растянувшись на своей койке, она никак не могла избавиться от видения обнаженного мужчины. Она видела их к этому моменту уже десятки, но по какой-то странной причине, если от других ей всегда хотелось отвернуться, то к лейтенанту глаза притягивались, словно металл к мощному магниту. Это ведь ненормально? Может, у него тоже есть какие-то способности сродни тем, что у Кироса, и ей не стоит смотреть на него слишком долго и пристально? Но будь так, Пич ведь предупредила бы её? Могла ли она спросить напрямую у подруги? Эмма усмехнулась. Ну да, просто гениальная идея. Что она скажет?

«Извини, Пич, а ты не знаешь, почему, когда я пялюсь на собственного голого командира, меня бросает в жар, и руки с ногами трясутся? И не могла бы ты растолковать мне, что же это такое?»

Да уж, Пич наверняка сочтет это чрезвычайно забавным, верно? Эмма со вздохом перевернулась на постели. Нужно попробовать вздремнуть перед вечерней тренировкой. Но у мозга, похоже, были другие планы.

«Твои руки на мне… Это было…»

Было что? Противно? Больно? Раздражающе? Просто неприятно? Или… Или все же он имел в виду совершенно противоположное?

Боже, Эмма! Что противоположное? О чем ты думаешь вообще?

ГЛАВА 8.

— У тебя есть для меня хорошие новости, человек? — длинные тонкие пальцы с идеальными золочеными ногтями клацнули по полированной каменной поверхности стола, и это простое движение заставило внутренности мужчины скрутиться тошнотворным узлом страха.

— Прошу прощения, Прекраснейшая, но все без изменений, — промямлил он. — Нужно еще немного подождать.

— Подождать… — в протяжном звучании голоса женщины появились нотки смертельного холода, и пальцы, выстукивающие угрожающий ритм, заметно ускорились.

Мужчина несколько раз нервно сглотнул, тщетно пытаясь увлажнить высохшее горло.

— Как думаешь, человечек, как долго я еще буду щедро раздавать тебе авансы, ничего не получая в ответ? — не прозвучало ни единой хоть крошечной эмоции, но мужчина почувствовал, как самый настоящий животный ужас сжимает тиски на его горле.

— Прекраснейшая, но я делаю все, что могу! Я нашел Ключ для вас, а это в условиях такой секретности было совсем не просто!

— Пока ты искал, были потеряны годы! Теперь этим Ключом можно управлять только при помощи гребаного Якоря! А его, как я понимаю, у нас все еще нет? Как и чертовой возможности получить новый Ключ!

— Я работаю, Прекраснейшая! Мы вытащили её из-под опеки приемного отца, мы поместили её в целое стадо озабоченных самцов. За ней постоянно смотрят. Но она на каждом еженедельном обследовании устойчиво показывает, что полностью стерильна…

— Да мне плевать! Я хочу мой долбаный Ключ! Сколько еще я должна проторчать в вашем жалком мирке, прежде чем получить своё? — в одно мгновение тихий голос стал гремящим рыком, и кровь мужчины вскипела, лишаясь кислорода.

Он схватился руками за горло, падая со стула на колени и умоляюще закатывая глаза.