Клодиус Бомбарнак. Кловис Дардантор: [Романы]

— Что же он не идет? Почему опаздывает? Чем он может сейчас заниматься? Отлично знает, что быть здесь нужно ровно в три!.. Ведь не попадет на судно! Агафокл!

— Ну что еще? — промямлил сын, явно не понимая, с чего бы это папаша разволновался так.

— Ты не видел месье Дардантора?

— Разве он не пришел?..

— Нет, не пришел… Что случилось, как ты думаешь? Но Агафокл не думал ни о чем.

Месье Дезирандель ходил туда-сюда по юту, бросая беспокойный взгляд то на дамбу Фронтиньян, то на набережную на той стороне гавани. Ведь опоздавший мог появиться и оттуда: шлюпка доставила бы его на борт парохода.

Но никого нигде не было.

— Что скажет мадам Дезирандель! — воскликнул в отчаянии месье. — Дардантор нарушает все ее планы! Что будет, если этот дьявол не явится сюда через пять минут?

Тем временем Марсель и Жан забавлялись, наблюдая за взбудораженным простаком.

Вода клокотала в котлах, из пароотводной трубки вырывались белые завитки, судно, покачиваясь, ударялось о причальные баллоны, механик, запустив двигатель, проверял, хорошо ли вращается винт. Было очевидно, что «Аржелес» вот-вот снимется с якоря, и, если капитана не удастся уговорить подождать предусмотренные милосердным обычаем четверть часа, корабль отправится в путь без месье Дардантора.

На юте появилась мадам Дезирандель, еще более сухая и бледная, чем обычно. Она ни за что не вышла бы из каюты за все время плавания, если бы не сильное беспокойство. Зная, что месье Дардантора нет на борту, эта женщина надеялась, что капитан Бюгараш согласится задержать ненадолго отплытие.

— Ну как? — обратилась она к мужу.

— Все так же.

— Но не можем же мы отправиться без него…

— И тем не менее…

— Так потолкуйте с капитаном, месье Дезирандель! Вы же видите, у меня нет никаких сил!

Бюгараш отдавал распоряжение за распоряжением, касавшиеся и тех, кто находился на баке, и тех, кто был на корме, и выглядел человеком исключительно занятым и неприступным. Рядом с ним на мостике стоял рулевой и уже держал руки на штурвале, ожидая команду, чтобы привести в движение штуртрос[122]. Сейчас было совсем некстати отвлекать капитана от дела. И, тем не менее, не желая лишний раз перечить супруге, месье Дезирандель с трудом одолел железную лесенку и, ухватившись за поручни мостика, обтянутые белой парусиной, обратился к командиру судна:

— Будьте так любезны…

— Что вам? — грубым голосом, прозвучавшим, словно гром из тучи, оборвало его «второе лицо после Господа Бога».

— Вы сейчас отчалите?..

— Ровно в три, через минуту.

— Но один из наших спутников опаздывает…

— Тем хуже для него!

— А вы не могли бы подождать его немного?..

— Ни секунды.

— Но ведь речь идет о месье Дарданторе!..

Месье Дезирандель не сомневался, что капитан Бюгараш, услышав это имя, обнажит голову и отвесит поклон.

— А кто такой этот ваш Дардантор?

— Месье Кловис Дардантор… из Перпиньяна…

— Ну что ж, если он не появится здесь через сорок секунд, «Аржелес» отправится без него!

Скатившись с лесенки, месье Дезирандель пошел обратно на ют.

— Как там, отправляемся? — спросила мадам Дезирандель, и щеки ее на миг побагровели от гнева.

— Капитан мне нагрубил!.. Он ничего не хочет слушать и ждать не собирается!

— Тогда давай сейчас же сойдем!..

— Но, мадам Дезирандель, это невозможно! Наш багаж уже в трюме!

— А я вам говорю — сойдем!

— Но ведь мы уже заплатили за проезд!

При мысли о потере такой суммы мадам Дезирандель мертвенно побледнела.

— Наша матрона, кажется, выбрасывает белый флаг! — заметил Жан.

— Точно, сдается! — заключил Марсель.

Мадам Дезирандель и вправду отказалась от своей затеи, но зато облегчила душу бессмысленными упреками.

— Ох уж этот Дардантор! Совершенно неисправим! Никогда не является туда, где должен быть! Вместо того чтобы отправиться на пароход, идет к какому-то Пигорену! Спрашивается, зачем? А теперь вот… что мы будем делать в Оране одни? — причитала дама.

— Вероятно, дождемся его у мадам Элиссан, — ответил месье Дезирандель. — Дардантор же прибудет туда следующим пароходом. Возможно, сядет на него в Марселе!

— Ну и Дардантор!.. Ну и Дардантор! — повторяла женщина. — О, если бы речь шла не о нашем сыне!.. Не о счастье Агафокла…

Но беспокоился ли о своей судьбе этот ничтожный малый? Нет, он не давал никакого повода для подобных предположений. Треволнения родителей явно не трогали его.

Что же касается мадам Дезирандель, то от усиливавшейся качки у нее едва достало сил со стоном вымолвить только два слова:

— В каюту!..

Матросы убрали трап. Отвалив от парапета, пароход, перед тем как взять курс в открытое море, описал небольшую дугу. Винт сделал первые обороты, и на поверхности старой гавани закипела белая пена. Раздались резкие гудки, возвещавшие о выходе парохода из гавани, с тем чтобы избежать случайного столкновения с встречным судном.

В последний раз месье Дезирандель окинул безнадежным взором провожавших, а затем взглянул на дальний край дамбы Фронтиньян.

— В каюту… в каюту! — бормотала мадам Дезирандель угасшим голосом.