Клото. Жребий брошен

— Ну, — распрямился Дима и посмотрел на нее снизу вверх, — чего ты там застыла? Спускайся быстрее, надо бежать.

Женя неуверенно сошла вниз. Остановилась, пытаясь собраться с мыслями… Но ничего не получилось: происходящее не желало укладываться у нее в голове. Дима же, наоборот, вел себя так, словно ничего особенного не происходит.

— Привет, — он быстро поцеловал ее в щеку. — Долго вы что-то, я уже начал беспокоиться…

Женя наконец опомнилась и взмолилась:

— Дима! Откуда ты здесь? Я ничего не понима…

— Женечка, дорогая, давай потом, ладно? — перебил он ее. — Времени в обрез — надо срочно отсюда уходить.

С этими словами он схватил Оливье за ворот куртки и с силой выдернул из кресла.

— Вперед, — скомандовал он и толкнул Дескампса в сторону двери.

Оливье, у которого руки были связаны за спиной, чуть не упал от этого толчка, но все-таки сумел удержать равновесие. У него были безумные невидящие глаза и мокрые волосы — то ли из-за жары, то ли снова начала подниматься температура. Он шагнул вперед — как-то нелепо, словно деревянная кукла. От этой сцены Женя пришла в ужас.

Дима тем временем повесил на плечо сумку и взял ее под локоть, намереваясь вместе следовать за Оливье. Но Женя решительно скинула Димину руку и сделала шаг назад, всем своим видом демонстрируя: она не собирается вот так, без каких бы то ни было объяснений, слепо доверяться ему.

— Дима! — повысила она голос. — Что происходит, в конце концов?!

Он раздраженно вздохнул:

— Ой-ё… Женя, ты в опасности, я здесь, чтобы тебя спасти.

— От кого? От кого спасти? Ты же его уже связал! Как ты вообще здесь оказался?!

— Женя, потом! — процедил сквозь зубы Дима. — Потом, нам надо бежать, тебе говорят! Или ты хочешь, чтобы моссадовцы нас здесь застали?

— Но ведь они… — опешила она.

— Прекрати! — прокричал он. — Ты уже не девочка! Ты кому веришь? Мне или этим… — Дима с трудом сдержался, чтобы не выругаться, — которые за тридцать сребреников продадут все на свете, включая тебя? Они же тебя на смерть послали! Ты что, думаешь, теперь живой выпустят? Под подписку о неразглашении?

Женя застыла от этих слов. Она смотрела на Диму, на его злое лицо и выжидательную позу, и ей вдруг стало так тоскливо…

Дима озвучил ее потаенные, скрытые мысли, которые Женя так долго от себя гнала. Неужели это правда?! Нет, не может быть, Алекс не мог с ней так поступить! Но, с другой стороны, для чего Диме ее обманывать? И самое главное: что он здесь делает?

— Но ты, — вновь спросила она, — откуда ТЫ все это знаешь? И как, КАК ты здесь оказался?!

Дима нетерпеливо обернулся, взглянул на Оливье Дескампса, безучастно стоящего около входной двери. Затем исподлобья посмотрел на Женю, всем своим видом показывая: время не ждет. Разговоры-объяснения придется отложить.

Но Женя решила стоять на своем. Ей НАДО было знать о Диме все. Она больше не желала иметь дело с опасными незнакомцами.

— Нет, — упрямо покачала Женя головой. — Пока все не объяснишь, я никуда отсюда не пойду.

С этими словами она села на ступеньки лестницы. Дима устало вздохнул и сел рядом. Прямо напротив них на полу около входной двери стоял, прислонившись спиной к стене, связанный Оливье. Все чувства в его глазах давно погасли, а взгляд был полон отрешенности.

— Хорошо, — пожал плечами Дима, — но учти, если они нас здесь застанут, то… В лучшем случае погибнем прямо здесь. По крайней мере, я живым не дамся.

Женя поежилась от этих страшных слов, а точнее — от того, каким спокойным, обыденным тоном они были сказаны.

— Дело в том, — продолжил Дима все так же спокойно, без особых эмоций, — что, когда я у тебя прятался, я узнал твоего гостя.

— Алекса?! — ахнула Женя.

Дима кивнул и брезгливо поморщился.

— Я с этим господином сталкивался несколько раз… Самую грязь ему поручают. Знаешь, какая у него кличка? Казанова. Через постель дамочек сует нос в дела их мужей — такая вот специализация у человека…

Лицо Жени пошло красными пятнами.

— Жень, я не спрашиваю, что там у вас с ним было или не было… Все. Забыли. Но согласись: подсовывать тебя этому, — он кивнул головой на сникшего Оливье, — как-то недостойно мужчины.

Женино лицо продолжало гореть. И все-таки она, сцепив кулаки, вновь повторила вопрос:

— Откуда ТЫ все это знаешь?

Дима усмехнулся:

— Жень, ты думаешь, я все это время у Давида работал? Я к нему вообще попал… Ну да ладно, потом об этом. Последний раз я со спецагентом Левиным сталкивался на похоронах. Да-да, на похоронах. Я тогда работал в службе охраны у одного очень солидного человека, которого Моссад под серьезные неприятности подвел. И все — благодаря твоему Алексу. Он сумел… гм… убедить жену этого бизнесмена, что ему крайне необходимо просмотреть деловую переписку ее мужа. А когда разразился скандал, дамочка, поняв, что натворила, наложила на себя руки.

Потрясенная Женя молчала.

— И теперь представь, — горько усмехнулся Дима, — что я должен был почувствовать, когда увидел его у тебя?

Женя закрыло лицо руками.

— Ну почему, почему ты мне сразу не рассказал?! — всхлипнула она.

— А ты бы мне поверила? — снова усмехнулся Дима.

Она промолчала.