Клуб избранных

Что-то подобное он впервые испытал на выпускном вечере, когда занялся сексом с пьяной одноклассницей в гардеробе. Дверь в гардероб осталась незакрытой, так как замок с «мясом» выломали ещё в незапамятные годы, и Константин, пристроившись к молоденькой партнёрше сзади, с ужасом поглядывал на дырку в двери. Страх быть застигнутым непосредственно во время полового акта и страстное желание обладать молодой женщиной слились в одно неповторимое чувство, которое усиливало желание, а все ощущения делало более яркими и более чувственными.

Даже деньги не приносили ему того удовлетворения, которое давал риск. Деньги для Кости были приятным дополнением. Сознание того, что ему вновь предстоит прикоснуться к чему-то запретному и в тоже время порочному, будили в нём тайное желание ещё и ещё раз окунуться в это ощущение с головой.

Ковтун с жадностью пробежал глазами текст:

«Уважаемый Юрий Юрьевич!

Убедительно прошу Вас войти в наше положение и помочь с оформлением загранпаспорта нашему другу. Господин Денисюк должен не позднее 10 сентября вылететь на лечение в Гамбург. Дело срочное и не терпит проволочек, так как г. Денисюк срочно нуждается в операции на сердце. К сожалению, наш Друг в настоящее время не может позаботиться о себе, так как в тяжёлом состоянии находится у себя на даче в ближнем Подмосковье.

Надеемся на Вашу добросердечность.

С уважением! Семья Голиковых».

Как и любой офицер, проходящий службу в Центральном аппарате ФСБ, Ковтун знал, кто такой Денисюк, и несколько раз видел его в президиуме во время торжественных собраний и отчётных партийно-выборных конференций. Среди сотрудников Денисюк считался «крутым» профессионалом ещё сталинской «закваски».

Как-то в курилке Константин пренебрежительно высказался о его заслугах, дескать, знаем мы, за что раньше поощряли: «троцкистов» в расход пускали, да с похитителями колхозных колосков боролись! Эта реплика не осталась без внимания, кто-то из коллег не преминул донести начальству, и Костю вызвали «на ковёр». Его отчитывал старый заслуженный чекист в просторном кабинете, где ничего не менялось с сороковых годов: те же ковровые дорожки, те же тяжёлые с кистями шторы на окнах, массивная мебель с инвентарными номерами и знаменитая «сталинская» зелёная лампа, которая была включена, несмотря на дневное время.

– Да, расстреливал! Вот этой рукой «в расход» пускал всякую «левацкую» сволочь! – кричал ветеран ЧК. – И если партия прикажет вновь… у меня рука не дрогнет! И не тебе нас судить, сопляк! Ещё раз услышу что-то подобное – лично погоны с тебя сорву! Пошёл вон из кабинета!

Когда Константин взялся за массивную ручку двери, его в спину настиг властный окрик: «Стоять»!

Ковтун остановился и, выполнив команду «кругом», повернулся лицом к хозяину кабинета.

– Зря ты, капитан, генерала колхозными колосками попрекнул! – продолжил немного успокоившийся ветеран. – Денисюк, к твоему сведенью, всю войну в немецком тылу проработал, а после Победы в Штатах «Атомным проектом» занимался! О таких, как он, надо книги писать, да фильмы снимать, но время ещё не пришло. Пока гриф секретности не сняли, ходить ему и ещё сотням таких, как он, в безымянных героях! Всё! Можете быть свободны!

«Видимо, кому-то безымянный герой сильно «на мозоль наступил», если решили его даже на пенсии достать», – равнодушно подумал Ковтун и стал набивать на компьютере ответ:

«Уважаемые, господа Голиковы!

Волею судеб Ваше письмо о помощи г. Денисюку было направлено мне. Вы неточно указали адрес Вашего абонента. Убедительно прошу Вас связаться с ним ещё раз, так как я, к сожалению, помочь вашему Другу не имею никакой возможности».

Набранный текст без подписи Ковтун отправил по электронной почте по незнакомому адресу. Он знал, что Хозяин никогда не повторяется и постоянно меняет электронный адрес. Отследить адресата писем практически невозможно.

Отправленное письмо означало, что задание он получил, и приступает к выполнению. Кроме того, оно обеспечивало ему алиби в случае провала: дескать, получил письмо по ошибке, о чём сообщил отправителю, а кто такой Денисюк, я и знать не знаю! Мало ли людей с такой фамилией по земле российской ходят!

Неожиданно «почтовый ящик» просигналил о поступлении нового сообщения. Электронный адрес был другой, но Ковтун понял, что Хозяин ответил ему.

«Милый Николаша!

Прошу тебя, не ругайся и не злись на меня. Твоя девочка на днях отдыхала в деревне у дедушки и где-то в доме обронила «флешку». Помнишь, прошлым летом в Анапе, ты снимал меня на камеру. Этот фильм я скинула на «флеш-карту», которую благополучно потеряла. Милый Николаша! Я там получилась ужасно! Не хочу, чтобы кто-то чужой любовался моим целлюлитом! Я знаю, что ты на днях собираешься навестить дедушку. Буду тебе очень признательна, если отыщешь пропажу.

Шлю тебе сотню поцелуев! Твоя взбалмошная девочка»!

Константин прочёл сообщение ещё раз и мысленно подвёл итог.