Клуб смертельных развлечений

Стас тоже выставил на стол локоть, и они схватились в переплетенном пальцами крепком замке. Стас был выше Петра на голову и старше лет на десять, к тому же чувствовал себя абсолютно трезвым, по сравнению с курсантом. Однако Петр очень быстро и без видимых усилий положил руку Стаса прямо в тарелку с салатом. Настроение испортилось окончательно. Вытирая салфеткой рукав пиджака, он вытер затем и взмокший лоб. Бросил на стол деньги.

— Все! Нагулялись. Поехали домой.

— Сначала проводим Марину.

Петр, покачиваясь, поднялся из-за стола и наконец взглянул ей в глаза. Но взгляд актрисы был устремлен только на Стаса. На выходе из ресторана он взял ее под руку, и курсант совсем поник и всю дорогу плелся где-то сзади. Проводив Марину до театрального общежития, Стас привез изрядно захмелевшего курсанта домой и вдоволь наслушался упреков от дяди.

1991 год.

Стас в черном вязаном свитере и джинсах стоял посреди кабинета директора завода и разговаривал по телефону.

— Да! Будут деньги, будут. Сколько там бензоколонок? Сколько? Заявляй на все. Конечно! Не мелочись, Борисов. Все мы теперь акционеры. Да! До связи.

Стас затушил сигарету в пепельнице и задумчиво взглянул на косой дождь, стучавший в огромное окно кабинета. Напротив заводоуправления распахнула ворота охрана, и на территорию въехала черная «Волга».

— Явился, — ухмыльнулся Стас и отодвинул на стене золоченую раму маленькой картины Айвазовского, копия, конечно, но какая, в сущности, разница?

За ней находился вделанный в стену бар. Убрав подальше с глаз газовый пистолет, Стас взял бутылку виски, два стакана и поставил все на стол. Затем придвинул картину на место. Вскоре за стеной в секретариате послышался знакомый противный голос и в распахнутую дверь вошел полный низкорослый мужчина, поминутно вытирая блестевшую лысину носовым платком.

— Ну? Как наши дела?

— Порядок. — Стас с довольным видом поиграл стаканом в руке. — Локтев под ваучеры скупает нам городские бензоколонки. Утерли мы нос автосервису.

— Ну, я гляжу, ты совсем себя хозяином чувствуешь. — Мужчина устало плюхнулся в кресло возле стола. — Где деньги взял?

— Из зарплатного фонда.

Стас налил в оба стакана из фирменной бутылки.

— Молодец, — ухмыльнулся мужчина и стал вынимать из своего «дипломата» на стол бумаги. — Взгляни! — Он близоруко сощурился и похлопал по карманам пиджака в поисках очков. — Вот мы наконец стали акционерным обществом. Можешь поздравить меня, президента АО «Дальнефть». Звучит, а? — Шмыгин взял стакан с виски. — За это можно выпить.

— Погоди. — Стас разворошил бумаги, разглядывая учредительные документы. — Как же так? Мы же договорились?!

Шмыгин язвительно расхохотался:

— Испугался? Эк тебя протрясло-то! Вот на тебя приказ. — Он вынул из «дипломата» еще один отпечатанный лист. — Я ж сказал, твое место всегда рядом со мной. Чего ты дергаешься, коммерческий директор?

Стас с ревностью и удовлетворением наблюдал, как поглядывает Шмыгин на его красавицу жену. Марина, с умело наложенным макияжем и в роскошном платье, сшитом специально для посещения театра, по сравнению с безвкусно увешанной драгоценностями женой Шмыгина казалась настоящей аристократкой. Она остроумно шутила, нежно смотрела на мужа и всякий раз мягко отстраняла от себя руку Шмыгина, когда тот пытался, как бы невзначай, спьяну обнять ее.

— Выпьем за именинника! — Со второй попытки приподнялся из-за стола Шмыгин, протянув Стасу рюмку. — Чтоб ему всегда и во всем везло!

Гости поднялись со своих мест, и сквозь звон хрусталя из коридора раздался звонок телефона. Четырехлетняя Сашенька вынырнула из-под стола и на коленках подползла к тумбочке с телефоном.

— Але! — прокричала она задорно в трубку, накручивая на пальчик развязавшийся бантик. — Папу? Папа!

Марина взяла из рук дочери телефон и передала мужу. Стас поднялся следом и, выходя с трубкой из комнаты, оглянулся на Шмыгина.

— Да! Дядя Сережа? О, здорово. Спасибо, спасибо. Ну? Выкладывайте. — Лицо Стаса изменилось, и он прикрыл за собой дверь. — Что? Кто? Петруха? Да вы что? Ах ты, елки-палки! Как же это он солдатика грохнул-то? Конечно, пусть летит сюда. Берет билет и… Да, блин, точно, паспортный контроль… Ну что ж, тогда неделю поездом.

Он взглянул через стеклянную дверь на танцующего с его Мариной Шмыгина. Тот, не обращая внимания на собственную жену, пытался поцеловать Марину в оголенное плечо. Сволочь.

Стас сказал в трубку:

— У меня пусть пока поживет. Здесь с ментами договорюсь.

1995 год.

Стас, сидя на заднем сиденье черной бронированной «хонды», пил кока-колу из бутылки. Машина подъехала к воротам завода, и появившийся тут же охранник стал резво их открывать. Следом в такой же камуфляжной форме из будки охраны вышел Петр Кирин и кивнул в опустившееся стекло машины.

— Зайди ко мне сегодня, — произнес Стас, взглянув на резиновую дубинку в его руках.

Кирин с непроницаемым видом снова кивнул и крикнул охраннику:

— Шевелись, чего копаешься!

«Хонда» проследовала внутрь, и Кирин вдвоем с напарником закрыли ворота.

— Что с его паспортом? Ты узнавал? — Стас взглянул на водителя через зеркало заднего вида.