Клубника на десерт (ЛП)

– И поскольку он не отвечает твоим представлениям о настоящем мужчине, я с тем же успехом могу быть с женщиной, так получается, да? – спросил я, изо всех сил стараясь говорить вполголоса, а не кричать на весь ресторан, хотя от злости готов был его ударить.

К счастью для него или для нас обоих появилась официантка и приняла наш заказ. Когда мы снова остались наедине, отец, сдаваясь, поднял руки.

– Забудь, Джон. Давай сменим тему.

– Отличная идея.

– Расскажи, как дела на работе.

– А что? – строптиво спросил я, поскольку еще немного сердился.

– Есть новости о вашей реструктуризации? Куда тебя отправят или когда это случится?

– Нет. – Если честно, я прилагал большие усилия, чтобы вообще не думать об этом. – Я по-прежнему ничего не знаю.

– Судя по скорости, с которой они движутся, тебя попросят переехать не раньше пенсии.

– Вряд ли мне так повезет.

Глава 10

8 ноября

От Коула Джареду

Ладно! Признаю: мы помирились! Теперь ты счастлив? Джонатан осознал свои ошибки и на коленях умолял меня о прощении. И даже если все было не совсем так, то тебя это никоим образом не касается, верно? А теперь, бога ради, прекрати злорадствовать. Я всегда считал чувство такта одним из главных твоих достоинств, так что незачем портить о себе впечатление.

Ну вот, поздравляю. Теперь я думаю о прочих твоих достоинствах. Не стану расписывать, о каких, на случай, если твой большой плохой бойфренд заглядывает тебе за плечо. Не хватало еще, чтобы по моей милости его хватила кондрашка.

***

Следующие несколько дней мы провели в блаженном подобии медового месяца, что было немного нелепо, но и весело тоже. Хотя была одна вещь, из-за которой я переживал.

Приближалось двенадцатое ноября – день моего рождения. У меня был запланирован ужин с отцом, но я так боялся задеть чувства Коула, не пригласив его, и вместе с тем боялся его приглашать, что дотянул до девятого или десятого, прежде чем поднять эту тему.

– Если хочешь, идем с нами, – виновато сказал я, но он только улыбнулся.

– Не хочу, чтобы ты волновался в свой день рождения.

Правильно или нет, но я испытал облегчение. Вряд ли его новая встреча с отцом завершилась бы так же плохо, как предыдущая, но было приятно знать, что проверять это мне не придется. Он провел со мной ночь с одиннадцатого на двенадцатое, а утром приготовил мне завтрак. К сожалению я опаздывал, поэтому знал, что времени хватит только на то, чтобы быстро перекусить.

– Почему ты так долго? – спросил он, когда я наконец появился из спальни в костюме.

– У меня заканчиваются рубашки, – ответил я, усаживаясь за стол. – Терпеть не могу ходить по магазинам. – Я ненавидел шоппинг до такой степени, что, находя приглянувшуюся мне вещь, покупал не одну ее, а сразу штук десять, чтобы как можно дольше потом не выходить в магазин. Проблема заключалась в том, что изнашивались они тоже одновременно. – Ты точно не против, чтобы я поужинал с отцом? – спросил я раз в четвертый, наверное, за последних два дня.

– Точно.

– Мы увидимся вечером?

– Не знаю, солнце. Я могу быть занят.

– Хорошо, – ответил я, улыбаясь. Я знал, что он будет ждать меня, когда я вернусь.

День в офисе сложился долгим и нудным, и забежать домой перед встречей с отцом я не успел. По традиции вместо подарка отец угощал меня ужином, поэтому я удивился, когда он принес в ресторан коробку – зеленую жестяную коробку в цветочек и безо всякой обертки, которая почему-то показалась мне смутно знакомой.

Без предисловий он поставил коробку на стол.

– Это мне? – спросил я.

– Это твоему другу.

– Моему другу? – удивленно повторил я.

– Она принадлежала твоей матери. Стояла все эти годы на кухне. – Он пожал плечами. – Я не знал, что с ней делать. Выбрасывать не поднималась рука, но я не умею готовить, и ты тоже. – Тут я понял, почему коробка кажется мне знакомой. Все мое детство она простояла на кухонной стойке в доме моих родителей. В этой коробке моя мама хранила свои рецепты. – Я подумал, вдруг оно пригодится твоему пирожку.

– Его зовут Коул, – сказал я строго, на что он снова пожал плечами, словно это было несущественно. Однако желание подарить Коулу нечто, принадлежавшее моей матери, означало, что отец уважает мое решение быть с ним – по крайней мере, в какой-то степени. – Ты хочешь, чтобы я отдал коробку ему?

– Я вроде так и сказал, нет? – Вопрос прозвучал так похоже на Коула, что я чуть не рассмеялся.