Клык Фенрира

Семен долго упирался, не желая поворачивать назад, и бурчал, что негоже возвращаться, не к добру, мол, это. Но все же, махнув рукой, уступил. В итоге из города выехали уже ближе к полудню.

Лошади, чуявшие волка, нервно всхрапывали и пытались перейти в галоп, но Хенну удалось как-то их успокоить. Рыдван перестал дергаться, пошел ровнее, а когда выехали на грунтовку, Алексей и вовсе вздохнул с облегчением — на булыжной мостовой трясло так, что зубы лязгали и выбивали дробь.

За Фонтанкой начались леса, тянувшиеся по обе стороны укатанной дороги. Среди густых елей и уже пожелтевших берез лишь кое-где мелькали загородные усадьбы столичных вельмож. Алексей, высунувшись в окно, с наслаждением вдыхал воздух, насыщенный лесными ароматами. Раньше он и не представлял, что можно ощущать столько всего одновременно: ароматы хвои и прелых листьев, влажной земли и мокрой травы, поздних перезрелых ягод и лесных зверей. Струйки запахов переплетались, смешивались, будоражили воображение и будили зверя. Нестерпимо захотелось пробежаться по мягкой хвое, ныряя под лапами елей и зарываясь носом в опавшую листву. Молодой человек уже собирался задернуть шторку на окне, чтобы избавиться от соблазна, как почуял знакомый запах опасности, насторожился, принюхиваясь. Пахло подвалом некроманта — этот запах он бы ни с чем не перепутал. Возникшие подозрения следовало проверить.

— Семен, стой! Останови карету!

— Ну что тебе, барин? — недовольно проворчал Семен, сидевший на облучке рядом с Хенну. — Еще, что ли, чего забыл? Так уж теперь ворочаться не будем, а то и вовсе никуда не уедем.

— Да нет, ничего не забыл. Просто ощущение такое… будто следят за нами. Опасность чую.

Карета остановилась, спустившийся с облучка Семен внимательно оглядел дорогу и ближайшие кусты и пожал плечами:

— Не видно никого, барин. Может, почудилось?

Алексей вышел из кареты и принюхался — запах некроманта исчез.

— Может, и почудилось… — растерянно пробормотал молодой человек. — Но я же чувствовал эту тварь. А теперь — нет… ничего не чую.

Чувства опасности и недоброго взгляда в спину не исчезли, время от времени снова ощущался знакомый запах, который, впрочем, быстро растворялся в лесном аромате. Остановив карету в очередной раз, Алексей категорически заявил, что пойдет на разведку, и, взглянув на скептически хмыкнувшего Семена, добавил — волком.

Уже давно хотелось перекинуться, снова почувствовать себя сильным зверем и заодно проверить действие браслета. Тем более никакой реальной опасности нет, Семен может в случае чего подстраховать, а лес так манил и притягивал, что устоять было сложно.

— Барин, — окликнул Семен — ты одежду-то скинул бы, а то ведь порвешь.

— Ладно, — отмахнулся Алексей и нырнул в густой подлесок.

Раздевшись и сложив одежду под елкой, он осмотрелся. Зверь, почуяв близкую свободу, заворочался, удлинились клыки, и начала горбиться спина. Но молодой человек медлил. Было страшно: а вдруг браслет Сен-Жермена — простая безделушка, и обратного пути не будет. Бегать всю оставшуюся жизнь волком по лесам восемнадцатого столетия не хотелось. Наконец, решившись, Алексей понял, что не знает, как превратиться в зверя по собственному желанию — в прошлый раз это получилось само собой. Он порычал, пощелкал зубами, даже опустился на четвереньки и побегал вокруг елочки, вспомнив детскую новогоднюю песенку. Никакого толку от этой беготни не было, только исколол хвоей колени и ладони.

Алексей поднялся, попытался вспомнить вонючий подвал и свое первое осознанное превращение, попробовал почувствовать злость, представив некроманта. Образ врага действительно вызвал ярость и желание впиться клыками в его тощую шею. Из горла вырвалось рычание, свело челюсти, а по коже пробежали мурашки. Пробившаяся местами клочковатая шерсть и отросшие черные когти сначала обрадовали. Но больше ничего не происходило. Возможность застрять между двух ипостасей и стать монстром вызвала панический ужас. Уж лучше быть сильным и красивым зверем, чем этим чудовищем! Образ волка был таким отчетливым и ярким, что закружилась голова, резкая боль в спине заставила рухнуть на колени, и Алексей увидел свои лапы. Лапы! Значит, все же удалось перекинуться! Обрадовавшись, волк закружился на месте, пытаясь поймать свой хвост и наслаждаясь новыми ощущениями. Он сам себе напоминал ошалевшего от радости щенка, которого хозяева впервые выпустили на прогулку.

Выпущенный на волю зверь ликовал, и молодой человек поддался чувству дикой свободы. Он упивался силой и ловкостью, с наслаждением втягивал лесной воздух. Мир вокруг утратил краски, зато наполнился тысячей звуков и запахов, даже обострившиеся в последнее время обоняние и слух не способны были передать и десятой доли всего этого разнообразия. В переплетении запахов мелькнула знакомая вонь, напомнившая о намерении выследить преследователей. Шерсть на загривке вздыбилась, а верхняя губа приподнялась, обнажая клыки — волк почуял опасного врага.