Клыкастые страсти

Вампир огорченно вздохнул и устроил мою голову у себя на плече. Я не возражала – слишком уж устала. Хотелось закрыть глаза и раствориться в облаке медового аромата. Хотелось пропитаться им насквозь и пить его, как густое вино. Хотелось мурлыкать и тереться лицом о рубашку вампира. Или чтобы он погладил меня по волосам, поцеловал, сказал что-нибудь хорошее, как он за меня волновался, как ему будет без меня плохо…

Скорее свиньи полетят!

Да что со мной опять такое?!

Я встряхнулась, приходя в себя. Слабость дурманит голову. Еще немного, и будет гораздо хуже. Я захочу от Мечислава человеческого участия, душевной близости, понимания и заботы – то есть того, на что вампир просто не способен.

Он прекрасен, но может предложить мне только секс. А мне хочется тепла. Доброты. Любви, наконец! Чтобы меня любили, и чтобы я любила. Так, как это было у меня с Даниэлем.

Теперь я отчетливо это понимала.

Ох, Даниэль… Как ты вообще мог умереть?! Бессовестный! Мысли о любимом вампире помогли встряхнуться. Я дернула головой, едва не заехав Мечиславу по челюсти, и принялась отчитываться.

– Побывала у ИПФовцев. Мы немного поссорились. А когда поехали обратно, меня обстреляли. Нас. Машина врезалась в столб. Нас попытались выманить из нее. Ребята сказали, что это зов. И их зовет призывающий лис. Нас хватило бы минут на пять. Я попыталась хоть что-нибудь сделать. Выпала в транс, увидела вампира и узнала, что он проклят. Потому-то он и призывал только лис.

– Погоди. Как ты выпала в транс?

– Не знаю. Как-то.

– А проклятие? Я наперечет знаю всех про́клятых вампиров. И Родиона среди них нет. Он не проклят.

– Здрасте! Еще как проклят! Я что, слепая? Что я тогда с него снимала, если это не проклятие?!

– И в чем оно заключалось?

– Пи… то есть Родион, – я решила не говорить никому настоящее имя вампира; захочет – сам поделится, – при жизни мог договориться с любым животным. Я так предполагаю, что его дар – не призывать животных, хотя он и это сумеет. Его дар – говорить и понимать. Влиять. Сочувствовать. Сопереживать. Управлять, но во благо живым. Он это сможет. Лечить, заботиться, любить…

– Опасный талант, – протянул Мечислав. – А он знает, что ты сняла с него проклятие?

– Знает.

Я прямо-таки видела, как крутятся колесики в голове вампира. За безупречно гладким лбом и безмятежными зелеными глазами угадывалась напряженная работа мысли. Польза, вред, союзы, угрозы, привлечение на свою сторону…

– Я с ним договорилась. Он собирается получить статус ронина, а потом вернется сюда и поможет мне разобраться с оборотнями. В том, что касается моих… выходок.

– Это он тебе обещал за снятие проклятия?

– Да.

– Я всегда знал, что ты настоящее сокровище, – не поскупился на комплимент вампирюга. И направился к обочине. Туда как раз выносили тела из дома.

М-да, именно что тела. Шесть штук. Два вампирских, четыре оборотневских. Все разной степени изодранности. Один вампир просто неопознаваем. Так, туловище без головы и рук. Голова и руки – рядом. Хорошо что меня уже стошнило после ИПФ, а то я бы сейчас…

Интересно, а тошнота считалась знаком внимания от прекрасной дамы? В те времена, когда рыцари пели под балконами, а им на головы сбрасывали платочки, шарфики и носочки? Или хотя бы ночные горшки?

Вообще-то все возможно.

Это я так, отвлекаюсь от действительности. А заодно отвернулась, закрыла глаза и спрятала голову на груди у Мечислава. Лучше думать о сексе, а не о трупах. Да и запах меда и цветов был намного приятнее, чем крови и, пардон, содержимого кишечника. Да, именно так, кровью и дерьмом, пахнут изорванные в клочья тела. И видеть и нюхать это мне не хотелось. Тошно.

Слышны были только короткие комментарии вампира:

– Этого – отдельно в пластиковый мешок. Личность потом установим. Шевелитесь. У нас мало времени. Дохлого оборотня – тоже отдельно. Живого вампира и остальных оборотней – в машины. Мы едем в больницу. Вадим, живо за руль. Борис, оставайся, прибери тут все. Валентин, отряди ему четверых оборотней в помощь, а сам следуй за нами. Юля, отлепись от моего плеча. Мы уже отошли от трупов. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Спасибо. Хреново. Что еще?

– Ничего. Сейчас поедем осматривать твои руки.

– Куда ж я денусь.

Ворчала я больше по привычке. Руки надо было осмотреть. И пролечить. А еще – позвонить деду. И как-то разобраться с нападавшими. Об этом я и заговорила в машине.

Мы с Мечиславом заняли заднее сиденье. Причем вампир даже и не подумал меня отпустить – так и держал на руках. На переднем сиденье расположился какой-то незнакомый мне кровопийца, темноволосый и крепенький, как гриб-боровичок. Его ясные серые глаза следили за нами в зеркало заднего вида.

Вадим вел машину.

– Юля, что тебе рассказал Рауль?

Мечислав не смог долго молчать. И правильно. Нам надо думать, кто, что и как. Если не хотим дождаться второго визита. Еще раз мне так может и не повезти.

– Рауль, – странно было называть так Питера, но я даже не запиналась, – был только исполнителем. И сам почти ничего не знал. Главным там был вампир по имени Диего. Больше я о нем ничего не знаю. Ни кто он, ни на кого работает.