Кн. 2. Первая жертва. Охотник-жертва

Он уселся за туалетный столик и посмотрел на себя в зеркало. Лицо выглядело довольно помятым. Болела правая коленка. Очевидно, он ударился, когда потерял сознание.

Следующий вопрос: где он находится? Ответ знал кто-то другой, так как Блэквелл на этот счет не имел никаких соображений. Правда, судя по тому, что он обнаружил в комнате, напрашивался вывод, что он пленник молодой девушки, любительницы хлопчатобумажных блузок. Других ключей к разгадке у него не имелось.

Походив некоторое время по комнате, Блэквелл уселся на кровать. Следующий ход должен сделать кто-то другой.

Глава 50

Гусман, сидя за столом, наблюдал за действиями Блэквелла по небольшому монитору. Он установил потайную телекамеру, когда в этой комнате жила Кончита, самая красивая из всех служанок, которые когда-либо на него работали. Гусман установил камеру под тем предлогом, что Кончита, якобы, ворует столовое серебро. Но все прекрасно знали, что Гусману просто нравилось наблюдать, как она раздевается. Теперь, когда Кончита уволилась, а Франческа — новая служанка — поселилась в спальне возле гаража, комната оказалась как нельзя кстати, чтобы держать там пленников. Гусман был доволен, что может использовать ее не только для того, чтобы рассматривать упругие груди Кончиты с большими коричневыми сосками. Теперь он мог следить за Блэквеллом.

Гусман свернул огромную самокрутку, набил ее марихуаной, посыпал сверху кокаином и скрепил листки папиросной бумаги гашишным маслом. Гусман не увлекался наркотиками, но уж если хотел побалдеть, то любил делать это по высшему классу.

— Он уже проснулся?

Тито отвернулся от телевизора.

— Шляется по комнате.

— Так, слушай внимательно. Ни слова про Охотников. Ясное дело, Блэквеллу и в голову прийти не может, что я знаю о его связи с ними. Будем вести себя так, будто думаем, что он просто торговец оружием. Вроде мы полагаем, что Фрамиджян хотел нас нагреть. Кстати, возможно, так оно и есть на самом деле. Мы проверили наши источники. Часть оружия отгрузили с правительственных складов в Опа-Лака. Возникает вопрос: где оно теперь? Второй вопрос: где мои девять миллионов аванса? Одним словом, пусть Блэквелл думает, что все о'кей. Пусть надеется, что сможет уйти отсюда живым. Мы не выпустим его из поля зрения до тех пор, пока не получим обратно деньги или оружие. Лучше и то, и другое. Потом пустим его в расход.

— А если он не расколется?

— Думаю, мы заставим его говорить. Мерседес, что ты об этом думаешь?

Мерседес, сидевшая возле противоположной стены с бокалом содовой в руке, нахмурила брови.

— С точки зрения Багамской корпорации, — сказала она, — самое главное — узнать, кто его хозяин и кто все это задумал. Также необходимо узнать, против кого направлена эта операция — против тебя или против нас.

— Какие тут могут быть сомнения? — воскликнул Гусман. — Это же очевидно. Блэквелл охотится на меня.

— Ничего очевидного тут нет, — заметила Мерседес. — У него не раз появлялась возможность убить тебя. Если бы он охотился только на тебя — зачем ему было подвергать себя ненужной опасности?

— Так кто же тогда Охотник? — удивился Гусман.

— А с чего ты взял, что должен появиться какой-то Охотник? Получил письмо от какого-то психа, а ведешь себя так, будто к тебе в дверь ломятся казаки.

— Казаки? Какие казаки? — всполошилась донья Катерина.

— Пожалуйста, не надо использовать сравнения в присутствии моей жены, — попросил Гусман. — Она их не понимает. Послушай, мне совсем не хочется, чтобы Багамская корпорация подумала, будто я отказываюсь от сотрудничества. Вот что мы сделаем — мы пригласим мистера на дружеский ужин и по-хорошему зададим ему пару вопросов.

— А если он на них не пожелает отвечать?

— Тогда мы зададим их по-плохому.

Глава 51

Итак, все семейство собралось поужинать. Даже не поужинать, а так, просто перекусить. Собрались на кухне, потому что дворецкий и его дети отправились на пару дней в Диснейленд. Только свои люди: Альфонсо, Катерина, Хуанито, Тито, Эмилио, Чако и, конечно же, уважаемые гости — Мерседес и Фрэнк.

Прислуживал за столом Хуанито. Он принес оставшиеся от обеда китайские блюда, предварительно разогрев их в микроволновой печи. «Жратвы у нас хоть завались», — сообщил он. Поджаренные ребрышки по-китайски с какой-то подливкой, похожей на смесь мармелада с соевым соусом. Картонные коробочки с нарезанным по диагонали сельдереем в собственном соку. И на десерт — лимонное печенье.

Кухня была суперсовременной — датская фарфоровая духовка, микроволновая печь, комбайн, посудомоечная машина, всякие электрические приспособления и кафельный пол.

Мерседес задумчиво жевала с непроницаемым лицом.

Блэквелл почти ничего не ел, так как у него возникло предчувствие, что собравшиеся здесь люди скоро начнут плясать у него на животе. Такая перспектива показалась ему не очень привлекательной.