Князь

Пребрана, естественно, не то что не отвечала — но и вообще его слов как бы не слышала. Видимо, принимала всерьез. Месяцем раньше, месяцем позже — в этом мире особой задержкой не считалось. Это только для влюбленных каждый час — вечность.

Но тут Андрей увидел такое, что всякие прочие мысли мгновенно вылетели у него из головы: распахнув двустворчатую дверь, юный гранд пропустил князя вперед — и тот оказался в просторной зале, где-то сажен пять на пять, выложенной чистейшим, белым и полупрозрачным, словно лед, мрамором. Два узеньких окна, в две ладони каждое, пропускали достаточно солнца, чтобы мрамор искрился и переливался, подсвечивая снизу обнаженных нимф из красного порфира, замерших у двери с полотенцами и одеждами в руках. В самом центре залы стояла продолговатая кадка из тонких дубовых реек, через ее борта свешивались края простыни. Внутри же, в кадке, в хлопьях пены, сидела женщина лет сорока со смотанными на затылке черными волосами.

Князь вздрогнул от громких слов за спиной, резко обернулся. Пребрана торжественно перевела:

— Донья Каталина Игулада-де-Кераль!

Андрею ничего больше не оставалось, как повернуться к хозяйке замка и отвесить ей вежливый поклон. Женщина в ответ тоже приподнялась в кадке — да так, что из пены выглянули отнюдь не обвисшие крупные груди с коричневыми сосцами — и величаво склонила голову.

— Очень рад знакомству… — окончательно обалдев, промямлил Зверев.

Донья что-то длинно ответила, взмахнув кистями рук и, к счастью, опустила свои прелести обратно в воду.

— Н-н-нда… — кашлянул князь. — Возможно, после долгого путешествия я излишне поторопился со встречей… Э-э-э…

Он оглянулся. Двери были плотно прикрыты — наверное, чтобы не впускать холодок из каменных коридоров. Гранд Альба Карл Фердинанд Игулада — де-Кераль куда-то пропал. А вместе с ним бесследно исчезла и юная княжна.

— Вот так сюрприз… — пробормотал Зверев, обращаясь к женщине.

Она мило улыбнулась, опять расслабленно заговорила, указывая рукой то на окна, то на потолок, сделала кистью непонятный жест, кивнула.

— Да вижу, вижу, — согласился князь. — Слухи о нечистоплотности здешних дворян оказались несколько преувеличены. Это хорошо. Это приятно. Не такие уж вы и свиньи, как всем думалось.

Донья Каталина рассмеялась, плеснула ладонями по пене, потом распустила волосы, сказала что-то еще.

— Надеюсь, ты не зовешь меня к себе в корыто? — уточнил Андрей. — Только этого мне не хватает на чужой стороне при живой жене и дочери за стеной.

Женщина свела ладони, покрутила одну вокруг другой, чуть приопустилась, потом приподнялась, опять мельком продемонстрировав грудь, что-то проговорила, кивнула.

— Вот ведь нечистая сила, как попался, — пожал плечами князь. — То ли в полон взяли и выкуп требуют, то ли самого соблазняют, на милость отдаваясь. Правда, экспериментировать не хочется. Все же почти родственники.

Хозяйка тоже произнесла что-то длинное и согласно закивала.

Таким хитрым способом они беседовали довольно долго, когда двери наконец-то распахнулись, внутрь вошли две служанки в легких платьицах и полотняных фартуках. Одна принесла кувшин воды и тут же перелила его в кадку, вторая принялась за волосы госпожи. Андрей же, пользуясь тем, что дверь осталась приоткрытой, предпочел ретироваться — сперва, естественно, вежливо улыбнувшись и поклонившись.

В коридоре оказалось темно — хоть глаз выколи. Осторожно ступая и расставив руки, Зверев прокрался по коридору, пока не различил впереди светлое пятно. Это оказалась торцевая стена с небольшой бойницей — даже головы не просунуть. Однако вид из нее открывался роскошный: остроконечные скалы напротив, изгиб дороги вдалеке, просвет зеленых полей в ущелье. В полусотне саженей внизу узкий стремительный ручей врезался в камень и разбивался в пену, в мельчайшие брызги. Множество мелких солнечных радуг, перемежаясь яркими цветами, плыли в этом водяном облаке на старую плакучую иву с огромной кроной.

Вот только прохода через окно никуда не было.

Андрей отступил, осматриваясь — и увидел, что падающий из окна свет вырывает из сумрака деревянные ступени. Князь, за неимением выбора, пошел по ним вверх и вскоре столкнулся лицом к лицу с мальчишкой лет двенадцати в зеленой суконной куртке, таких же штанах и в остроконечном колпаке. Зеленом. Мальчишка сказал что-то непонятное.

— Расслабься, ратник, — ответил Зверев, шагнул мимо него к зубцам.

Он находился на одной из башен. Отсюда прекрасно обозревались и вся дорога, и ущелье с ручьем, и долина вдалеке, а также отрог по обратную сторону замка — серый, каменистый, совершенно безжизненный, если не считать отдельных проплешин травы. Двор замка отсюда тоже просматривался великолепно — но там ничего не происходило.

— Ладно, продолжай нести службу, — разрешил князь и стал спускаться обратно.