Князь Диодор

Диодор подготовиться к такому повороту его любопытства не успел. Пришлось отвечать честно, как и сам о нем, о Шумейке, думал. Какой он резкий, даже грубый, бородатый, низкорослый, говорят, у него в роду почти все карлики…

— Долго не продержится, считает — как он сказал, так и будет, а ведь все не просто, и вовсе не так обстоит… Да и офицеры у нас особенные. Им нужно, чтобы они сами понимали, что делают. А как лучше сделать — каждый убежден, что он не хуже начальства знает. С такими советоваться нужно, или даже увещевать, если они в чем-то не уверены, а не приказывать. — Диодор подумал, быть ли дальше таким же откровенным, и все же досказал: — Понимаешь, у нас ответственность очень велика. Многое, что на нас сваливается, нам же и решать приходится. И без такой самостоятельности — никак не получается.

— Ну, тебе-то грех жаловаться, ведь ты же самостоятелен, — усмехнулся Выгота. — Сам ведь напросился, сам и получил распоряжение… найти этого гипотетического колдуна? И как у тебя с этим?

— Искал, да вот чехарда с начальниками… Не успел, а тут и ты меня вызвал.

— Не жалеешь, что вызвал? Или рад, мол, за неудачу ответственность не нести?

— Нет, не рад, весной я бы его взял. Как бы горцы его не прятали, как бы не защищали. Ловок он, это правда… Но все равно взял бы.

— Твоими бы устами… Впрочем, это от тебя не уйдет. — Выгота снова изменился, стал еще строже, суше, тверже. — Тут такое дело, князюшка, из Парса к нам воззвали, как в прежние времена, похоже, колдовство какое-то у них завелось.

И умолк княжич Выгота, приглядываясь зорче, чем прежде, к собеседнику.

— Почему я?

— Ты же сам говоришь, еще бы весна, и взял бы того колдуна.

Ох, темнил что-то княжич-подьячий. Что-то еще тут было, вот только теперь Диодору и стало ясно, что от того, догадается он, чего не договаривает начальник, и зависит, выберут его для этого дела, либо нет.

— А почему не старца какого-нибудь к ним направить? Сам же говоришь — как в старые времена… А раньше мы всегда старцев к ним отправляли.

— Старцы не понимают в мирских делах ничего, а в политике — еще меньше. И кроме того, старцы слабых колдунов не чуют, не видят их. А тут, видимо, кто-то из таких.

— И что же я должен делать?

— Возьми подорожную, у нас сейчас с дорогами не просто… Авторитетные грамоты мы тебе не хуже, чем для иного посольства устроим, чтобы там не сомневались, что мы именно тебя на это дело направили… И в путь. Сначала доберешься до Руговы, сядешь на корабль торговой Унии, по Северному внутреннему морю дойдешь до Хонувера, там на конях… Нет, не выйдет, — оказывается, княжич Выгота и себя тоже прерывал, видно, была у него такая же привычка, как и глаза протирать без конца. — Придется тебе, князюшка, чтобы поддержать статус, карету выделить, и уже в ней… Опять не так, — княжич даже вздохнул. — Ты лучше карету там же, в Хонувере купишь, город богатый, торговый, с этим трудностей не будет. И прямиком до Парса, уже через месяц там окажешься.

— Понял, — согласился князь Диодор. — Дорогу, правда, я бы другую выбрал, но если ты именно так советуешь…

— Тут что главное, — сказал Выгота, — торопиться нужно. Велика опасность, что следы там заметают, и расследование станет невозможным. И некоторые действия тамошних королей и политиков станут необратимы. И слухи пойдут, для короля Фалемота самые неприятные, но и для нас тоже… А хотелось бы, чтобы ты все это раскрыл, раскопал, злодеев наказал и, может статься, деньги вернул. Тогда дело обернется простой неприятностью, какие всегда происходят, без особых последствий… — Он снова попытался грустно улыбнуться. — А последствия, ежели произойдут, могут быть весьма и весьма значительными.

— Скакать, плыть, торопиться — это понятно, — кивнул Диодор. — Но вот, подойду ли я тамошним? Я же и на феризе забыл, как говорить, с учебы в руки их книг не брал.

— Значит, согласен? — Почти воскликнул Выгота. И воцарилось молчание, потому что Диодор и не понимал прежде, что его согласие спрашивают. А Аверитич продолжил тогда: — В поддержку я тебе людей дам из наших, из Приказа, люди верные. — И вдруг сбился. Задумался, причем по-настоящему, уже оценивая что-то, что было недоступно Диодору, но что за всем этим стояло. — Лучше будет, если ты все распутаешь… Я за тебя перед Кесарем ручался, и перед начальством своим… — И он все же улыбнулся по-хорошему, сумел на этот раз. — По старой дружбе, и по родству нашему… Значит, и ты, если все получится, карьеру сделаешь.

А если нет, подумал Диодор, если дело окажется безнадежным, допустим, местные из Парса помешают, тогда все на меня и свалишь?.. Хитер лис, решил он, да только и мы не просты.

— И с кем я там должен работать? — спросил вслух. — Ведь не просто это, ни с того, ни с сего, свалиться к ним на голову, и начать ворошить то, чего даже они не сумели распутать?