Князь Евгений Николаевич Трубецкой – философ, богослов, христианин

Прообразующая подлинное назначение человека быть добровольным участником созидающей мироздание синергийной по отношению к нему деятельности Божественного Творца, человеческая свобода в то же время делает возможным отпадение человека и всего мироздания от Бога. При этом тварная жизнь превращается в достояние сверхчеловеческих по своей природе сил зла, которые и составляют предмет понерологии. Однако та же человеческая свобода позволяет человечеству в лице Пресвятой Богородицы добровольно принять в свое лоно спасающего мир от этих сил Богочеловека, в воплощении которого получает свое разрешение христианская понерология. «Избранным народом Божиим становится не народ-невольник, а Израиль – народ, боровшийся с Богом, – подчеркивает Е. Н. Трубецкой. – Оно и понятно… Любить Бога действенно, активно может только тот, кто способен действенно ему сопротивляться. Если бы человек не мог

отпасть от Бога, он не мог бы быть и союзником Божиим: он не мог бы внести в единение с Богом ничего своего, никакой самостоятельной человеческой силы. Тогда бы не было и Богочеловечества, а было бы одностороннее действие Божества при полном безучастии человеческого естества и человеческой воли»[152].

Имея перед собой пример двух выдающихся русских философов – С.Н.Булгакова и Н.А.Бердяева, высоко оценивавших значение свободы для разработки важнейших вопросов христианской философии и, вместе с тем, духовно нивелировавших это конкретное проявление религиозной природы человека в отвлеченных выводах своего философского творчества, Е. Н. Трубецкой стремится обнаружить непосредственную связь человеческой свободы с основополагающими и сугубо конкретными началами религиозной философии и христианской жизни. В отличие от С.Н.Булгакова, переносившего основные онтологически значимые проявления тварной свободы в недра предвечной жизни Софии, Е. Н. Трубецкой подчеркивает определяющее значение земного временного процесса для осуществления предельно выражавшейся в земном бытии человека тварной свободы. «Время есть необходимое условие самоопределения твари, – отмечает Е. Н. Трубецкой. – …Оно дано ей для того, чтобы совершенство, к которому мы призваны, было не только актом всемогущества Божества, но вместе с тем и собственным нашим делом»[153].

В то же время, вопреки Н.А.Бердяеву, отвлеченно абсолютизировавшему тварную свободу до дерзновенного права ущербного земного человека созидать «свое собственное» добро и зло, Е. Н. Трубецкой настаивает на конкретном, в земной действительности осуществляемом экзистенциальном выборе между поставленными перед человеком сверхчеловеческим Добром и сверхчеловеческим Злом. При этом Е. Н. Трубецкой подчеркивает, что подобный выбор достигается лишь через самоотвержение человека от своей имманентной воли, во имя исполнения на земле трансцендентной воли Божией. «…Не свобода от искушения, а победа свободной воли над искушением, – пишет Е. Н. Трубецкой. – В этом и заключается существенная черта христианского решения жизненного вопроса. Евангельское повествование о земном подвиге Христа начинается как раз с рассказа о победе Его над Искусителем

. Это первое, чем Христос явил миру свое Богочеловечество: с одной стороны, неслиянность Божеского и человеческого, ибо человеческая воля может быть искушаема, а с другой стороны, нераздельность двух естеств, выразившаяся в полном единении воли человеческой и воли Божией во Христе»

[154].

Подобно тому как онтологическая полнота явления миру Абсолютной Истины обнаруживается Е. Н. Трубецким в Богочеловечестве Иисуса Христа, онтологическая перспектива подлинной реализации тварной свободы в исполнении человеком Божественного замысла о нем находит, по мнению философа, свое выражение в Боговоплощении Христа, Божественном домостроительстве Церкви Христовой. «Во всем явлении Христа на земле всеединство перестает быть умозрительной идеей, – отмечает Е. Н. Трубецкой, – оно становится и для нас, людей, фактом опыта, эмпирией: ибо явившееся нам Богочеловечество Христа есть начало всемирного Богочеловечества, стало быть, начало всеобщего преображения мира из другого в друга

. Нераздельное и неслиянное единство двух естеств и двух воль не ограничивается одной Богочеловеческой Личностью. В грядущем Царствии Христовом оно должно стать основой всего космического строя»[155].

Выразительное изображение перспективы обожения твари, связанное с осуществлением человеком должного выбора его свободной воли, не только не исключает, но, наоборот, подчеркивает в понерологии Е. Н. Трубецкого кажущийся – в рамках земной истории – неразрешимым трагизм ложного выбора человеком своего духовного пути. При этом Е. Н. Трубецкой считает необходимым остановиться на особенно трудноразрешимых в связи с признанием в христианской теодицеи свободы воли человека проблемах понерологии.