Князь Федор. Куликовская сеча

— Евдокия… У моего народа также есть традиция умыкать невест. Родительского благословения просить мне не у кого — так что я заберу тебя с собой. По твоей воли, или против её… Все одно заберу — и никому не отдам. Помешать твои нукеры мне все одно не смогут, только зазря сгинут.

Глаза девушки полыхнули огнем — и она тотчас что-то резко приказала телохранителям. Те встрепенулись — и я невольно положил руку на рукоять клинка, прикинув, что должны сдюжить наверняка: вместе с Андреем и мной нас семеро против пяти! Однако встревоженные черкесы не ринулись в драку — а лишь что-то переспросили у Дахэжан. Но княжна вновь требовательно повторила свое указание — и нукеры неспешно двинулись по сходням на причал, с тревогой поглядывая на нас…

— У моего народа женихи похищают невесту по предварительному уговору. Если его нет, и девушку умыкают против воли, за неё могут отомстить!

Я не стал уточнять, кто сможет отомстить за гордую черкесскую княжну, оставшуюся без дома и родни. Нет — вновь улыбнувшись, я задал именно тот вопрос, что она хотела услышать:

— Так ты согласна пойти за меня?

В этот раз глаза черкешенки сверкнули определённо радостно:

— Да!

Глава 24

Вместо эпилога

— Несколько пудов серебряного сырья с монетного двора, еще три пуда золотых, серебряных монет и самоцветов, взятых с купцов — а отрезов парчи и шелков теперь хватит, как видно, каждому воину, подарить своей любушке или продать! Разве обманул я вас, повольники, зовя за собой на фрязей⁈

— Нет княже, не обманул!

— Славен князь Елецкий Федор!

— Князь-ушкуйник!

— Любо, Федор Иоаннович, любо!!!

Когда приветственные крики стихли, я продолжил:

— Мы с вами разграбили лишь Тану — но в одном только Сурожском море есть еще несколько городов фрязей. Среди них Порто-Пизано, что лежит недалеко от Азака — и я знаю, как пройти Донскими рукавами и ериками, чтобы незаметно для татар и фрязей выйти в море, и взять этот град! На восточном же побережье Сурожского моря лежат также порты Бальзимаки и Таро — а на месте древней Тмутаракани фрязи построили свою Матрегу. И я уверен, что они еще не заплатили сполна за свою подлость — за то, что науськивали темника Мамая идти на Русь, за то, что дали ему денег и наемников!

— Любо!!!

Очередной взрыв приветственных криков со стороны ушкуйников — и чуть более сдержанные возгласы казаков… К коим я в первую очередь и обратился:

— Браты казаки. Знаю, что моим именем вас звали в поход на фрязей, что биться с татарами вы не думали, да вышло иначе… Однако же смотрите, какое благое дело мы свершили, скольких невольников русских освободили! Даже нескольких казаков, как оказалось, вернули из полона… А какую добычу взяли⁈ Каждый из вас теперь — богач!

Сделав короткую паузу, я продолжил:

— Что же — не бойтесь ныне, что навлекли вы гнев хана Тохтамыша! потому как прознает он лишь то, что налет совершил князь Елецкий Федор со своими славными ушкуйниками! А если и дойдет до него слух, что кто-то из казаков ему помогал, так не все же Донское казачество… И мыслю я, что хан не станет мстить казакам за фрязей — однако же, коли не желаете вы лишний раз навести беду на сородичей, идите за мной в Елец. Княжество мое весьма обширно, да людишек в нем мало, землю пахать, большую крепость строить и малые сторожи на бродах, лес рубить — не хватает мне людей. Идите за мной, станете верными моими воинами, моей младшей дружиной! И следующей же весной мы вновь пройдем Доном, как только посеем хлеб — да выйдем в море и сполна спросим с фрязей за тысячи русских душ, сгинувших в неволе!

— Гойда!!!

Теперь казаки разразились куда более радостным кличем, что стих далеко не сразу… Наконец, я обратился и к повольникам:

— Браты ушкуйники! Вы славные воины — и слава ваша заслужена: о том я узнал в бою, сражаясь плечом к плечу со славными ратниками севера! Слава повольникам, слава!

— Сла-а-а-а-ва!!!

Начало моей речи пиратам явно понравилось…

— Сейчас мы будем дуванить добычу — но прежде вот что хочу вам сказать. Поднимаясь с богатым хабаром по Дону до переволоки в Марковку, следуя Проней и Окой, вам придется заплатить часть десятины за проход землями Пронска и Рязани. А князь Дмитрий Суздальский может так и вовсе нарушить свое слово и напасть на вас в своих землях… Переход по Булгару также опасен — а ну как местные татары с воцарением хана Тохтамыша поднимут голову, и соберутся, чтобы напасть на вас, прознав об ушкуйниках от Дмитрия Константиновича⁈

— Пусть попробуют!

— Познают силушку повольников!

— Думали, что волки, а забреем, как овец, хахахах!

Что же, примерно на такой ответ пиратов я и рассчитывал…

— Наконец, главное — в следующий поход на фрязей я пойду, как только мы посеем хлеб. То есть на месяц раньше, чем в этом году, когда мы шли из Хлынова… Прознав о добыче, что мы взяли в Азаке, ударить по Порто-Пизано захочет куда большее число казаков! Ведь там нет татар, а есть одни лишь фрязи… И я уверен, что смогу собрать судовую рать для похода.

Ага, вот теперь ушкуйники слушают меня напряженно, внимательно…