Князь Голицын

Вот и все. Что мог, я сделал. Пора свое тело в норму приводить, к прежнему состоянию. Жаль, что свечение из глаз пока убрать не могу, само должно уйти. А это только завтра будет, когда тело восстановится. Мне же остается только ждать реакции сверху. Митрополит просто обязан отреагировать. Но над ним Святейший правительствующий синод стоит, а это еще тот змеиный клубок. И как он ко всему отнесется неизвестно. Но ничего, у меня запасной аэродром и планы тоже есть. Справлюсь. Ничего они мне сделать не смогут. А будут на родных давить, и мне через них угрожать. Я ведь тоже ответить смогу, и сильно ответить, всем тошно станет.

Сразу после обеда я обратился к святым отцам и казакам:

— Господа, сейчас серьезный для меня эксперимент будет. И если он будет удачным, то мне очень важно сегодня отправить посылку с письмом Менделееву. Так что, чтобы не терять время садитесь за стол и пишите свои донесения. Кому и о чем вы пишите меня не интересует, можете не беспокоиться об этом. Да и занят я сейчас буду. В общем вот вам стол, бумага и чернила. Творите. А сам с дядькой и кузнецом пошел к литейной печи:

— Дядька Ефим, может я ее своими способностями раскочегарю? Уж больно долго этот процесс идет.

— Не надо Петр Алексеевич. — ответил кузнец. — Печь должна равномерно разогреться. А вы своими способностями только разрушите ее. Вы лучше скажите какую температуру держать надо?

— Думаю где-то, от восемьсот до тысячи двести градусов достаточно будет. Но тысяча двести это уже с поддувом мы сможем держать. Значит достаточно до тысячи. Во всяком случае надеюсь на это.

— Ну тут полегче будет, — успокоился Ефим, — Думаю справимся.

— Знаешь, дядька Ефим. Вы давайте сами все делайте. Я вмешиваться не буду. Но вот своими способностями понаблюдаю. Многого конечно не увижу, но хоть что-то заметить смогу, тогда и подскажу, если что не так будет.

Выпечка алюминия оказалась удачной, хоть и заняла много времени. И действительно пришлось вмешиваться в процесс плавки, подсказывая когда надо поднять температуру. Тут оказалось, что печь неравномерно ее держит, и мне пришлось подсказывать когда надо было слегка поднять температуру. Ну и еще свои способности использовать для предотвращения образования летучих соединений. Но вот процесс закончился и мы достали тигли из печи. Пока они остывали, я засел за письмо Менделееву. Достав кусочки шлака, с бляшками алюминия из тиглей я положил их в пеналы. А во вторые отделения глину из которой был выплавлен алюминий. Все. Работа, письмо и образцы готовы. Нужно срочно отправлять посылку в Санкт-Петербург к Менделееву. За одно «сказ о Федоте стрельце» Янковскому отправлю. Он мне рецензию в рамочке обещал, со всеми положенными подписями. Надо казакам и святым отцам напомнить, что бы в отчете это обязатяльно упомянули. А то ведь забудет. И не будет у меня рецензии красиво оформленной. В имении всем нашим, сказ во всяком случае понравился, уже прочитать успели. Как раз и святые отцы с казаками со своим творчеством управились, и даже про сказ упомянули. Оперу видите ли они писать задумали. Посылку с отчетами в Калугу взялся отвезти вахмистр, и обещал быстро обернутся. С ним до нашего почтового отделения отправился отец Александр, телеграмму отбить через телеграф находящийся там. Вот вроде бы день и закончился, осталось у себя в комнате разобраться с духовной энергией веры, она ведь никуда не уходит и печет. Нужно понять, что с этим делать, и исправить.

Глава 10

Гатчинский дворец. Резиденция Александра Третьего

Император Всероссийский Александр Третий пили чай с женой Марией Федоровной. На чаепитии присутствовали Великая Княгиня Ольга Константиновна жена греческого короля Георга Первого с дочерью Александрой Георгиевной принцессой Греческой и Датской. Во время чаепития обсуждали столь поспешное прибытие в Санкт-Петербург и просьбой о срочной аудиенции у Императора, московского генерал-губернатора князя Долгорукова и Митрополита Московского Иоанникия во главе с обер-прокурором Святейшего синода Победоносцевым Константином Петровичем. И слухами дошедшими до Санкт-Петербурга из Калужской губернии. А так же возможной связи между прибытием посетителей и этими слухами. Мария Федоровна изъявила желание поприсутствовать на аудиенции, данное желание поддержали высокие гости императорской семьи. Его Величество дал согласие. Беседу прервал адъютант Его Величества.

— Ваше Величество, прибыли Великие Князья Сергей Александрович и Павел Александрович, — доложил он.

— Вот как? И что же им надобно? — спросил удивленный Император отставив чашку с чаем.

— Они не сообщили, Ваше Величество, — ответил адъютант, — Просили доложить о своем прибытии.

— Что же, пригласите. И приготовьте еще два сервиза, — дал разрешение Император.

Вошедшие поприветствовав присутствующих стали рассаживаться за столом:

— Здравствуйте Ольга Константиновна, — поздоровался Павел Александрович усаживаясь рядом с Александрой Георгиевной, — Привет, племяшка. Как тебе время провождение в Санкт-Петербурге и общее настроение?