Князь Кий

Недолго утешался он неразумной победой. Узнал каган Баламбер, что готы без его разрешения напали на венетов и победили их, испугался усиления своего неверного союзника и велел передать ему: «Ты захотел для готов победы, а для себя — славы. Сегодня ты напал на венетов, а завтра, охваченный гордыней, нападешь на меня!. Но этого не будет! Иду на тебя — проучу высокомерного»!

И пошел на Винитара войной.

Сошлись они над рекой Днепром, которую готы называли Данапром, гунны — Гунниваром, то есть гуннскою рекой, а некоторые другие племена зовут по-своему — Ерраком.

Свирепо бились они день и второй. Гудела под конскими копытами земля, кровь лилась, как водица, наводя ужас на все готское войско, а воронье закрыло полнеба.

И увидел Баламбер Винитара, который рубился наравне со всеми, наложил стрелу на свой тугой лук, склеенный из крепкого дерева-вяза, и выстрелил ему прямо в голову.

Винитар упал мертвый под ноги своему коню.

И пустились готы наутек, охваченные паникой и ужасом. А гунны догоняли их и рубили острыми саблями, поражали копьями, вязали арканами и тянули, будто скотину, в рабство.

Победил Баламбер и взял себе в жены златокосую красавицу Вадамерку.

И исполнилось пророчество князя Божа. Винитар погиб, а его племя покорилось гуннам и бродит по миру, не находя себе нигде постоянного пристанища…

* * *

Красноватый месяц медленно заходил за Высокую могилу, и темная тень все шире и шире протягивалась над ночной степью. Кий долго смотрел, как кровавый круг месяца прятался за гору, и ему казалось, что там, на вершине, на самом вершине, шевелятся какие-то громадные фигуры. Может то тени, а может, на высоких столбах умирает распятый вместе с сыновьями и боярами король Бож? И, может, то не кровавое месячное сияние струится с неба, а их кровь стекает с горы в шумливый степной поток? Может, в той горе и до сих пор живет душа короля Божа?

Долго стоял Кий погрузившись в раздумья, пока месяц не спрятался за Высокой могилой и на землю не упала непроглядная тьма. Тогда он вздохнул, направился к лагерю и, убедившись, что все спят, а вокруг господствует мирная тишина, и сам прилег на душистую траву.

Но спал он чутко. Как только на востоке загорелась утренняя заря и в степи зашумели птицы, он поднялся, с удивлением посмотрел на Высокую могилу, пытаясь понять — видел он короля Божа наяву или все это привиделось ему во сне, и начал будить своих спутников.

Рось

Рось — река прародителей рода рось, или русь, который был в таком глубоком прошлом, что до него не достигает память самых старых людей. Род поселился по ее берегам и по берегам ее притоков — Росавы, Роськи, Роставицы, Молочной, Храброй и Проливы и размножился так, что стал настоящим племенем.

Иногда тихо, а иногда стремительно несет Рось по своему каменистому руслу чистые ясные воды. То здесь, то там над ней вздымаются высокие кручи, темнеют густые дубравы, шумят боры. В дубравах и борах бродят вепри, туры, олени, косули, волки, гнездятся птицы в дуплах древних деревьев, мирно гудят пчелиные рои. В самых густых чащах живут лесовики и души умерших предков — домовые. В водах реки кишмя кишит рыба — плотва, щука, лещ, сазан, окунь, судак, стерлядь, а в тихих заводях, в глубине темных, аж синих, ям плещутся русалки и водяные, что в лунные ночи выходят на зеленые береговые опушки водить свои хороводы.

Род русь — один из многих в племени полян. Полянские веси вольготно раскинулись на низинных террасах, на больших лесных прогалинах, удобных для земледелия. Ничем не защищеные от враждебных нападений, они расположились, словно грибы, возле рек и в пологих долинах около воды. Только жилище старейшины рода Тура на острове, который омывается бурными потоками порожистой в этом месте Роси.

Остров достаточно большой. Стоит он напротив течения могучим и высоким каменным челом, что на протяжении веков потрескалось и рассыпалось на большие и меньшие глыбы. А Рось, как разъяренный зверь, бьется о его подножие, скачет по камням, прорывается узкими щелями между скалами и мчится дальше, в темные водовороты. Здесь всегда, днем и ночью, летом и зимой, стоит безумолчный шум, а в солнечные часы в мелких водяных брызгах играет красочная радуга.

Вниз по течению остров медленно снижается, постепенно переходя в широкую плодородную равнину, засеяную разными злаками.

Здесь и раскинулся поселок Тура, прозванный Каменным Островом.

В полдень к южному берегу подъехало несколько всадников. Передний что-то крикнул через реку деду, который дремал у подъемного деревянного моста на солнцепёке, и тот обрадовался, замахав руками сразу начал опускать поднятую плотными конопляными веревками перекидную кладку. Всадники спешились и медленно, осторожно перебрались на остров. Навстречу им от поселка с лаем выскочило несколько псов. Потом появились люди.

Русоволосая девушка в длинной белой рубашке позвала:

— Отче, отче, Кий с ребятами вернулся!

Из большой хижины, которая стояла посередине поселка, вышел Тур, приложил руку ко лбу, напротив солнца, чтобы лучше разглядеть прибывших.