Князь-волхв. Тропа колдунов. Алмазный трон

Вот и сейчас, вместо того чтобы уклониться от сокрушительного удара, как Бельгутай уворачивался от железной гирьки на цепи, он остался стоять на месте. Только прикрылся своими железными крюками.

Но обрушившийся сверху меч был слишком тяжел, а удар имперского воина – слишком силен. Крючья, захватив клинок, не смогли ни остановить его, ни отвести в сторону, ни вырвать, ни переломить. Острие меча рассекло ханьцу левую руку от плеча до локтя.

Один крюк упал на пол. Зато вторым раненый ханец умудрился подцепить противника за ногу.

Рывок… Закованный в железо латник с грохотом рухнул навзничь.

Впрочем, больше ничего ханец сделать не смог: к нему уже подскочил Бельгутай. А раненых врагов он добивал столь же хладнокровно, как и женщин с оружием. Особенно если раненые все еще оставались опасными противниками.

Ханьский крюк попытался поймать юркую саблю. Но одного крюка для этого было недостаточно.

Секущий удар. Кровавый фонтан…

Все! Теперь путь к ханьскому чародею – свободен. До огромного, сияющего алмазным блеском трона и стоящей возле него фигуры в зеленом плаще и островерхой круглой шляпе оставалось всего ничего.

* * *

Угрим нанес свой удар как раз в тот момент, когда противник отвлекся на Бельгутая. Тимофей видел, как ханец простер руку к нойону, но так и не успел завершить волшбу.

Целый сноп огненных копий, словно сброшенная сверху воротная решетка, накрыл ханьского чародея. Копья царапнули пол, оставив перед Кощеевым троном косые дымящиеся росчерки.

Пол сморщился, как кожа старухи. В нескольких местах в каменных плитах появились глубокие рваные борозды, похожие на следы от когтистой лапы. Причем в канавах, процарапанных колдовскими когтями, запросто смог бы укрыться человек.

Труп ханьской девы-воительницы, которую с таким трудом одолел Бельгутай, размазало в кровавую кашу. По всей зале разлетелись звенья порванной цепи от ее кистеня. В бесформенное месиво железа и плоти превратило тяжеловооруженного латинянского рыцаря и свалившего его ханьца, также попавшего под саблю Бельгутая. Татарский нойон, на свое счастье, успел вовремя отскочить в сторону.

Отшвырнуло оба лежавшие под троном магических кристалла. Один самоцвет, сверкнув гранеными боками, закатился в глубокую канавку.

Далеко – к лестнице – отбросило и желтолицего чародея. Отбросило, но не убило. И даже, кажется, не поранило всерьез.

Вражеский маг сразу вскочил на ноги. Правда, теперь он был без шляпы, а его длинный зеленый плащ зиял прорехами и дымился.

Бормоча неразборчивую скороговорку, чародей крутнулся на месте. Взмахнул руками. Широкие рукава и длинные полы плаща описали круг.

Волна рассеянной боевой магии ударила по всей зале.

Противник бил неприцельно, не выбирая жертв, не отделяя немногих еще оставшихся в живых своих воинов от чужих.

Зато он бил сильно и быстро.

* * *

Проклятие! Трижды проклятие! Девятижды!

Лишь нечеловеческим усилием воли Чжао-цзы не позволил себе утратить самоконтроль.

Он только что чуть не погиб! Лишь сотворенное в последний миг защитное заклинание позволило ему уцелеть между разодравших пространство копий-когтей.

Защита вовремя выпихнула его из опасного места, и он очутился у ведущей наверх лестницы. Правда, при этом Чжао-цзы на время утратил связь с кристаллами Силы и лишился их бесценной подпитки.

А к нему уже бежали вражеские воины, смявшие «лесных демонов». Ну, или почти смявшие. Ближе всех снова оказался упрямый кочевник, сразивший Чуньси и Байши.

Выбора не оставалось. Чжао-цзы сделал то, что было еще в его силах и на что не требовалось много времени и магической энергии.

Варваров было много, «демонов» – мало. Так что можно было не жалеть никого.

Чжао-цзы не стал использовать сложные смертоносные заклятия направленного действия. Он даже не стал никого убивать.

Он ограничился тем, что попроще и побыстрее. Круговым парализующим и останавливающим ударом, наносимым вслепую. Такое заклятье заденет любого человека, который находится в сознании. Любого обычного человека. Опытному магу оно, конечно, не навредит. Да и не очень опытному – тоже. Но среди варваров был сейчас только один человек, разбирающийся в магии.

И надо было сделать так, чтобы остальные больше не вмешивались в их поединок.

* * *

Бельгутай воздал хвалу Великому Тэнгри. Повезло: ему чудом удалось выскользнуть из-под мощного магического удара Угрима. Окажись он чуть ближе к ханьскому чародею, урусская волшба превратила бы его в фарш, как девку с кистенем, как вражеского воина с боевыми крюками, и как латника Хейдорха.

Но он уцелел.

Ханьский маг, впрочем, тоже. Значит, битва еще не закончена.

Бельгутай снова атаковал противника. Он подбежал к вражескому колдуну первым. Он уже почти добрался до него.

Еще пара прыжков.

И – еще один.

Взмах саблей и…

Маг резко крутнулся на месте. Зеленый плащ – весь в дымящихся прорехах – мелькнул перед лицом Бельгутая.

В нос ударил запах горького дыма. Воздух вдруг сгустился, уплотнился…