Княжич

А за караваны приходилось головой отвечать. Присылал царь своих воевод с войском на Волгу и Дон. Тех казаков, что не успевали убежать или укрыться ловили и тут же вешали. Но всех не переловишь! На Руси не все караси, есть и ерши! Меня, и друга моего, Ивана Кольцо[40], несколько раз, не поймав, к лютой смерти приговаривали. Его, и тех, кто с атаманом Ермаком Тимофеевичем в Сибирь пошел, государь за приобретение Царства Сибирского прошлым летом помиловал и подарками отблагодарил. Как я сейчас жалею, что четыре года назад, отказался на службу к купцам Строгановым пойти. Ведь упрашивал меня Иван. Теперь вот вместо чести и подарков, отвезут меня в Москву, выведут на «пожар»[41], и покатится моя бедная головушка при всем честном народе с плахи на помост!

Казак замолчал. Наступила тишина.

— А как же ты у нас оказался казак? — поинтересовался Скурыдин.

— Дела сердечные! — тяжело вздохнув, ответил незнакомец. — Зазноба у меня здесь, дочь местного мельника. Что я ей не дарил: сережки и перстни золотые с бирюзой, лаликами[42] и яхонтами[43], жемчуга бурмышские[44], ткани персидские, камки[45] китайские, ширинки тафтяные, все напрасно. Одно говорит, пойду за тебя замуж, только если бросишь свое разбойное «ремесло»! Подглядел кто-то, что я у мельника заночевал и сдал меня губному старосте! Я все рассказал. Думаю теперь твоя очередь!

Скурыдин решив, что казаку можно довериться, рассказал об их с Андреем злоключениях.

— Ну и дела! — присвистнул казак, выслушав Скурыдина. — Сплошная загадка! Может, твой друг что-то не договаривает?

— Я ничего не скрываю! О том, что помню, все рассказал! — обиженно отозвался Андрей.

Незнакомец задумался.

— Да! — покряхтев, произнес он, наконец. — Не завидное у вас ребята положение! В любом случае повезут в Москву. Если приставы настоящие, один из вас, — он рукой показал на Ваську, — вместе со мной взойдет на лобное место, а второму за первую татьбу без душегубства, отрежут левое ухо, закуют в кандалы и на три года в тюрьму заточат.

— Если это мнимые приставы, ты, — он показал на княжича, — не доедешь до Москвы. За одно могут убрать и твоего друга. Кто-то могущественный, пока безуспешно, пытается убить тебя.

Друзья молча переглянулись. Они поняли ход мыслей казака. Мрачные перспективы так заставили их уйти в себя, что они почти перестали разговаривать между собой. Молчал и казак.

Васькину сестру и Арину Евдокимовну, которые через караульных передавали еду друзьям, к ним не пропускали. Два раза в день, караульные выводили их по одному из ямы для справления нужды, но с узниками не разговаривали. Лишь однажды, оказавшийся рядом начальник караула Василий Иванов, с сожалением сказал Ваське:

— Видел я на морозильнике приставов, которых ты отделал. Мастерски! Жаль, что защитником земли Русской тебе уже не быть!

Поэтому о том, что делалось в городе, они не знали. Прошли три долгих дня и ночи. Узники почти не разговаривали между собой. Иногда, казак заводил в полголоса одну и ту же песню степной вольницы:

Ой, ты, степь широкая,Степь раздольная,Широко ты, матушка,Протянулася.Ой, да не степной орелПодымается,Ой, да то донской казакРазгуляется.Ой, да не летай, орел,

Низко по земле,Ой, да не гуляй, казак,Близко к берегу!

Спев «Ой», казак горестно вздыхал, делая паузу перед продолжением. Андрей с Васькой подпевали ему.

На четвертую ночь, Скурыдин проснулся от толчков в грудь и назойливого шепота:

— Проснись парень!

Узнав голос казака, Василий, зевая, спросил его:

— Что тебе надо?

— Разговор есть! — ответил казак.

— Дня что ли не хватает? — зло огрызнулся Скурыдин, недовольный тем, что его оторвали от сна.

— Хватает! — согласился казак. — Только днем и у стен есть уши! Послушай меня!

Скурыдин поднялся с соломы и сел, прислонившись к стене.

— Я тут немножко к тебе и твоему другу присмотрелся! — начал издалека казак. — Ребята, судя по тому, что вы натворили, неплохие. Особенно мне понравилось, что не жадные. Со мной посылками с воли делились! Жаль мне вас, молодцов, на погибель бросать! Решил я вам помочь!

И казак рассказал Ваське, что его друзья на завтра планируют побег из тюрьмы. Днем, когда ворота в башнях будут открыты для прохода, они под видом жителей городка проникнут на территорию острога, где, укроются до наступления темноты в одном из помещений казенной житницы. Ночью, открыв замки на двери тюрьмы и решетчатом настиле, они освободят узников.

— А если на них наткнется караульный стрелец? — засомневался Васька.

— Его заранее обезоружат, свяжут и заткнут рот кляпом, чтобы не кричал!

— Тогда где они возьмут ключи от тюрьмы?

— Все продумано! Стрелец, которого свяжут для вида, наш человек. Он уже передал моим товарищам слепки ключей!

— Пусть будет так! — соглашался Васька. — Только как мы из острога выберемся? Ворота закрыты. На стенах караульные стоят! Всех не купите, и не свяжите!