Княжна из клана Куницы. Тетралогия (СИ)

– Весеника… – вздохнул княжич и, обогнав княжну, повернулся в седле так, чтоб видеть её лицо, – ты шутишь, а я хочу узнать одну вещь…

– Знаешь, Ранзел, – сжалилась куница, – давай я угадаю. Узнать хочешь не ты, а все вы. И вопрос у тебя не один, а штук десять… не меньше. Но я отвечу только на те два, которые считаю самыми важными. Первый – убегать и возвращаться домой я не собираюсь. Второй, окончательное решение я сообщу вам, когда мы переправимся через Ругор и доберемся до Ставина. Я уже говорила, у меня свободный выбор, и забывать об этом я не намерена.

Дальше, до самой избушки Ермея они ехали молча и вдвоем. Остальные женихи так и не подумали догонять брата и куницу, и Веся ехидно ухмылялась, представляя их разочарование, когда Ранзел будет докладывать об успехах. Маску она к этому моменту сняла и спрятала в мешок, заменив легкой шапкой с прикрывающими лицо полями, судя по встающему над лесом солнцу, весна перешла в решительное наступление. Ранзел покосился на перекалывающую косу невесту с интересом и завистью, но сам снимать маску все же не стал.

Значит, успели договориться, что при людях клана Куницы княжичи будут ходить в масках, перевела для себя его взгляд княжна и пожала плечами. Это только доказывает, что все они – люди слова, и больше ничего. А знания об остальных их добродетелях и недостатках Весе ещё предстоит выковырять из-под толстых защитных щитов, сложенных из недоверия, клановой чести и личных интересов.

Жареной гусятиной запахло ещё за полсотни шагов, и тэрхи сами прибавили ходу. Но уже нёсся впереди них условный посвист дозорных, который случайный путник вряд ли отличил бы от весеннего пересвистывания дроздов.

– Командир решил не останавливаться здесь на завтрак, – хмуро выдавил Ранзел. – Поешь, пока они нас догоняют, а для братьев завтрак возьмем с собой.

– Нет, так мы делать не будем, – мгновенно отрезала Веся, сообразив, что ястребы решили всё это заранее, потому-то богатырь и едет с ней один.

Вернее, решал, скорее всего, Берест… а остальные просто подчинились. А её спрашивать снова не захотели, потому и подослали Ранзела.

– Они всё равно не подъедут ближе, – хмуро признался княжич, и его глаза с надеждой уставились на Весенику. – Ты же сказала, что не станешь возвращаться домой? Я тебе верю. Завтракай, я же понимаю, они твои сородичи, поговори сколько хочешь. А мы будем ждать у развилки.

– Ты не понял, Ранзел! – фиалковые глаза смотрели на воина с жалостью. – Я считаю ваше решение неправильным, и сейчас ты поедешь и убедишь в этом братьев.

– Но…

– Не спорь! Вы все получили вчера ранения, и я добавила вам способности быстрее их излечить. Но для того, чтоб зарастить раны и пополнить кровь, ваши тела потратили силы, спроси Ансерта, он подтвердит. И эти силы никто из вас не восстановил, кусок сухого пирога и кружка чая – недостаточная замена потерянной крови. И мои сородичи это знают, я не раз ходила с ними в походы и успела объяснить каждому. Потому они и напомнили утром про мясо. И сейчас уже варят наваристый мясной суп, и в нем гусиная печенка, коренья и клецки из взбитых яиц. И всё это нужно для поправки здоровья не только Лирсету, хотя ему в первую очередь. Вот и объясни братьям, что я буду сидеть тут три дня, если они не приедут завтракать. И, кстати… пусть не тревожатся о своих масках. Куницы народ вежливый и не любопытный… вопросов задавать не будут.

Ранзел молча развернул тэрха и отправился назад, а Весеника хмуро глянула ему вслед и поехала к избушке, едко усмехаясь над собственным утверждением. Ну да, сородичи виду не подадут, что их заинтересовало странное поведение женихов, но батюшке доклад отправят прежде, чем отряд успеет уйти с этой поляны.

К тому времени, как на полянке появились тэрхи княжичей, Веся успела подлечить тех, кто постеснялся попросить у нее помощи утром. Затем умылась тёплой водой и переплела косу, из которой сначала вычесала несколько еловых иголок и обломков сухих веток.

Она сидела за столом, поставленным в сторонке, под старой яблоней, смотрела на подтаскивающих еду сородичей и слушала рассказ приведшего их Тирьяна, служившего в княжеском войске старшиной.

– Как твой сигнал заметили, сразу поняли, что вы в засаду попали, первые два десятка за четверть часа собрали. Остальные через полчаса после нас сюда примчались, по пути все дозоры созвали. Злодеи-то к тому времени по пятёркам разделились и по лесу рыскали, вас искали. Своих они раньше нас нашли.

Он достал из колчана пучок стрел, перевязанных тесемкой, и отдал Весе, деликатно не упоминая, что удивлен количеством промахов.

– Одному в мешок попала, – сама покаялась княжна, краем глаза наблюдая, как ястребы приветствуют хозяев стоянки, привязывают тэрхов и снимают с седла Лирса. – Он как раз падать вздумал. Да и лук… хоть и похож, а чужой.

– Да уж, вижу, – проворчал Тирьян и гостеприимно улыбнулся гостям: – Проходите, усаживайтесь, вот варево горячее, а там и мясо поспеет, мы его на углях печем. Веся, тебе налить? Там с поджаркой, тут простой, на костях.