Княжна Мстиславская

Родион прибежал весь запыхавшийся. С утра являясь на службу во дворец, он коротал время за игрой в шахматы с такими же царедворцами. Это занятие ему надоело хуже горькой редьки, а чем ещё заниматься в ожидании царского веления? Сейчас он играл с Годуновым, и позиция была выигрышной, но пришлось мчаться на вызов.

Несколько вечеров подряд Биркин общался с Василием Шуйским, для всех они решали вопросы покупки земель. Уже давно Родион собирался взять себе пару деревенек возле Рязани. Про это знали все, и знали также, что у Шуйских там есть имения.

Однако, на самом деле, они обсуждали, как поменять жену у царевича Фёдора. Шуйский убеждал Биркина, что от этого выиграют все. И Московское царство тоже.

- Заодно и Годунова от трона отодвинем, - говорил князь Родиону. – А то больно много власти себе забрал. А царевич Фёдор души в нём не чает, родственник же, да такой приятный.

После первого же разговора Биркин вдруг осознал, что и на самом деле, если Фёдор станет царём, то его Годунов со своей многочисленной роднёй просто уберёт в сторону. И хорошо, если не сошлёт в глухомань какую. Надо соглашаться с Шуйским. А тот попросил намекнуть царю, что внуков ему надо.

- Садись за стол, - мотнул головой в сторону шахмат Иван Васильевич. – Давай-ка сыграем.

Несмотря на то, что шахматы признавались в то время запретной игрой, и ей даже приписывали дьявольское происхождение, на Москве забавляться фигурами любили. Биркин слыл одним из сильнейших игроков. Но он был очень благочестив и потому по вечерам отмаливал свой грех. А утром при дворе всё повторялось.

Выигрывать у царя было очень опасно, у того портилось настроение. Но и уступать Ивану Васильевичу тоже не стоило. Почуяв поддавки, он свирепел. И потому играть с ним брались немногие. Биркин и стал весьма умелым шахматистом, потому что научился проигрывать царю с великим искусством.

Партия шла не торопясь. Царь атаковал на левом фланге, одновременно подставляя коня под удар в центре. Наморщив лоб, Биркин гадал, нарочно ему отдают фигуру, или соперник зевнул? Если у царя замысел есть, то надо брать. Если же не заметил, то и Родиону не стоит замечать. Продумав всю позицию, Биркин решил, что это неспроста. Царь отдаёт ему коня нарочно, чтоб вытащить ладью, а потом атакует по свободной диагонали.

- Возьму я коня, пожалуй, - со вздохом сказал Биркин. – Упустил ты, Иван Васильевич, фигуру.

Он улыбнулся, но тут же царь, явно ожидавший такого хода, сразу ринулся вперёд и начал угрожать королю противника.

- Ох ты! – аж подпрыгнул Родион. - Как подловил меня!

Позиция была опасной, но не проигрышной. Неожиданно для царя Биркин начал развивать пешечную атаку, чем ввёл соперника в размышления. Но всё-таки Иван Васильевич был грамотным игроком и вскоре уверенно, при незаметной помощи Родиона, довёл игру до победы.

- Давай ещё одну! – велел раззадоренный царь. – Расставляй фигуры!

Началась вторая партия.

- У Фёдора Ивановича-то как дела с женой? – вдруг спросил Биркин. – Народ на Москве волнуется, переживает, где мол, внуки-то царские?

Иван Васильевич поморщился. Хоть и любил он Ирину, жену сына, бывшую в девичестве Годуновой, но дело нешуточное, наследственное. Так что хмурился царь, так как родить не могла царевна никак.

- Сам переживаю, - хмыкнул государь. – Что делать и не знаю прямо.

Оглядев позицию, Биркин двинул слона на две клетки вперёд.

- Может, Фёдору, как и тебе, ещё раз жениться? – задал он роковой вопрос и замер. Можно было и к палачу сейчас угодить за вмешательство в дела царской семьи.

Царь опустил голову, потом тяжко выдохнул.

- Пускай Фёдор сам решает, - сказал он. – Я его любой выбор поддержу. Эх, жизнь!

И он, мгновенно окутанный думами о сыне, выставил под удар ладью. Биркин среагировал быстро, ударив по ней конём, стоявшим в засаде. «Это я сейчас Годунова снёс!» - возликовал Родион. – «Всё, пусть Шуйские не боятся! Царь не станет вмешиваться в дела Фёдора!»

Три партии они сыграли, в двух победил Иван Васильевич, последняя окончилась вничью. Царь встал, потянулся и крикнул Гаврилку, велев натопить мыльню, спину надо было прогреть перед сном.

Кланяясь, Биркин ушёл.

Вечером у него был Василий Шуйский. Внимательно слушая пересказ разговора с царём, он мелко кивал головой, как потрясывал.

- Спасибо, Родион Петрович, - сказал князь на прощание. – Будем царство Московское вместе из беды выручать. Наша прибыль тут небольшая, только Годуновых убрать, а самое важное – царскую семью уберечь. Сотни лет Рюриковичи правят, и нельзя, чтоб их род на престоле великокняжеском прервался.

Распрощавшись с Шуйским, Биркин улыбнулся, глядя вслед возку, тащившемуся по грязной улице. Он подумал, что сейчас-то присмотренные рязанские деревеньки уж точно ему достанутся.

Приехав домой, Василий Шуйский приказал подать ему романейского вина. Налив тёмно-красного вина в стеклянный стакан, князь залпом его выпил. Настроение было чудесным. Царь не против, хотя и не знает, что своими словами подтолкнул такую громаду событий, что аукнется ещё не раз и два.