Князья Империи 3

Но ничего из этого не удалось Атилле осуществить. Все личные вещи подчистую уже были вынесены из комнат Ду Ма-Гона и его матери, и даже ни одного свидетеля не нашлось. Слуг у императора уже тогда не было, а охранниками дворца являлись тогда гвардейцы Салаха, которых сейчас здесь, конечно же, не было, они были либо перебиты, либо ушли со своим генералом.

Расстроенный Атилла, молча ходил по пустым залам дворца, пытаясь понять, что же ему делать, где искать беглецов. Так незаметно для себя он оказался в крыле, которое сам когда-то занимал здесь, будучи так недолго диктатором Империи. Верес даже улыбнулся, вспоминая те дни, как будто это происходило не с ним, либо в какой-то прошлой жизни. Его улыбка исчезла, когда генерал вошел в покои той, кого он до сих пор любил. Как ты могла так поступить со мной, Алисия?!

Наступила ночь, а Верес все сидел на их общей кровати, вернее на ее остове, что не смогли унести мародеры, и обхватив голову руками, покачивался, как обезумевший человек. Наконец, он сделал над собой усилие, поднялся и осмотрелся. Иногда в комнату, где находился генерал, забегал очередной легионер в поисках, чем можно поживиться. Но не найдя здесь ничего ценного и видя грозного воина в черных латах, скрывался в коридоре дворца.

— Сейчас наш с тобой дом, Алисия, напоминает все, что осталось от твоих ко мне чувств, — печально усмехнулся генерал, обводя взглядом разруху вокруг. — Я хочу забыть тебя и уничтожу все, что о тебе напоминает. Место, где нам так было хорошо — оказывается проклято и не должно существовать…

Он достал одну из запасных обойм, наполненную плазмой, активировал ее и поднес к гобеленам на стене. Огонь сразу же лизнул плотную ткань и стал ползти наверх и по сторонам. Через минуту вся мебель в комнате уже была охвачена пламенем. Верес, идя по коридору, продолжал подносить обойму ко всему, что воспламенялось…

Когда генерал выходил из дворца, его второй этаж уже был полностью охвачен пламенем пожара. Стекла окон лопались и рассыпались от невыносимого жара. Бардак и захламленность способствовали распространению огня, а тушить пожар ни у кого из присутствующих здесь мародеров, желания не было. Только когда старшие офицеры поняли, что весь дворцовый комплекс может сгореть, они попытались бороться с огнем. Но все было напрасно, вскоре полыхали уже все этажи, крылья и флигели императорской резиденции…

Атилла с безучастным видом стоял возле своего шаттла и смотрел, как вокруг все бегают и суетятся, явно расстроенные, что сгорает недограбленное.

В этот момент его кто-то негромко окликнул. Генерал обернулся и увидел перед собой знакомую до боли хитрую физиономию.

— Центурион Галат, ты оказывается, еще жив! — воскликнул Атилла, удивившись и даже немного повеселев. — Клянусь, ты один из самых удачливых пройдох, каких я знал!

— Спасибо, господин, — широко улыбнулся тот, — могу сказать в ваш адрес то же самое…

— Я не так удачлив, — покачал головой генерал, — я вообще несчастлив…

— Говорите, — присвистнул Езекия, — вон я вижу на вас значок легата. Вы снова на коне и видимо на хорошем счету у сегодняшнего хозяина Сартакерты — «Лиса» Хамсвельда.

— Уж не знаю, радоваться мне этому или печалиться, — махнул рукой Верес.

— Конечно, радоваться, голова же на месте, а это главное…

— Мне бы твою легкость восприятия действительности, — усмехнулся Атилла. — Но ладно обо мне… Поведай, как ты сумел сохранить свою никчемную жизнь.

— Я бы так не называл мою драгоценную жизнь, как вы окрестили ее сейчас, — покривился Галат, — но об этом, действительно говорить не место. Хотите узнать, как мне удалось выжить?

— Последний раз, когда я тебя видел, ты валялся на мраморном полу дворца безоружный, — сказал Атилла. — Ты с генералом Салахом оказался в плену у «сереброщитных», а дальше…

— Как вы помните, на полу я оказался именно по вашей вине, — пожал плечами Галат, подойдя ближе к Вересу.

На центурионе уже не было боевых доспехов, и одет он был во все гражданское, чтобы вероятно не привлекать к себе внимания северян.

— Затем, вы нас покинули и поспешили на орбиту, — продолжал свой рассказ Езекия. — В это время генерал Булатов в очередной раз продемонстрировал свои рыцарские качества и освободил всех гвардейцев Энвера Салаха, включая его самого. После того как Булатов со своими спутниками покинул дворец, я решил, что с генералом Салахом мне тоже пора попрощаться…

— Что, старик Энвер не такой благородный, как Симеон? — улыбнулся Атилла.

— Я бы сказал, это два абсолютно противоположных человека, — кивнул Езекия, поддержав шутливый тон Вереса. — Мне надо было выбраться из дворца, и я догнал и пристроился к отряду Булатова. На лестнице, которая сейчас так красиво озарена пламенем полыхающего дворца… Кстати, не знаете, почему он весь горит?

— Подожгли, — коротко ответил Верес.

— А кто поджег, уже известно?

— Я, — Атилла давал понять, что данная тема закрыта.