Книга 12. Пожиратель империй. Часть 3

— Я… боюсь, потому что не знаю, как тебе противостоять. Ты расколол Единство на два лагеря, активно подкармливал тех, кто был достаточно глуп, чтобы поверить в безопасность твоего существования. И теперь ни у кого, кроме Катриона, нет способа убить тебя. Я был вынужден отдать тебе сына, позволить ему стать одной из твоих пешек, добровольным заложником, а потом противостоять тем, кто хотел твоего уничтожения и с кем я был абсолютно согласен. Боюсь, потому что не знаю предела твоих сил. Насколько могущественнее ты можешь стать? Насколько оправданы твои угрозы Амале и остальным? Возможно ли, что, если я выступлю против тебя в открытую, то однажды и меня ждёт та же участь. Но больше всего я боюсь того, что тебе абсолютно наплевать на этот мир и на всё, что тебя не касается. Ты — бешеный пёс, который лает на любого, кто подходит к забору, и, если вдруг сорвётся с цепи, то может загрызть даже тех, кто просто подвернётся под руку. Ты — катастрофа Единства и Содружества, и я презираю всех, кто этого не понимает!

— А ты, значит, благородный и честный борец за всеобщее благо? — ухмыльнулся я, вытащив пальцы из живота Чим’А и влив в её раны Сущность нерушимой основы.

Тело высшей русалки было, конечно, крепче обычного человеческого, но ненамного. Так что исцеление прошло быстро и легко. Через несколько секунд на идеально гладком животике матери Тарканда не осталось даже следа жутких ран.

— Я — реалист, — выплюнул Наскватч, наконец сумевший встать с пола из-за исчезновения гравитационного пресса.

— Быть реалистом недостаточно, чтобы здраво смотреть на вещи, — покачал я головой, возвращаясь на свой диван. — Я, например, тоже реалист. И что, мы от этого стали друзьями? Два вопроса куда важнее реализма. Первый: «Насколько сильно ты готов ударить по лицу того, о ком ничего не знаешь и кто тебе ещё ничего не сделал, просто потому, что тебе не понравилось его лицо?» Второй: «Насколько сильно ты готов ударить в ответ на удар?» Про себя я могу чётко ответить на оба вопроса. Первый ответ: «Я не буду этого делать в принципе». Второй: «Так сильно, как только смогу». В твоём случае я уже понял ответ на первый вопрос. «Достаточно сильно, чтобы исключить любую возможность ответного удара». Каков же твой ответ на второй вопрос?

— К чему вся эта софистика? — недовольно буркнул Наскватч, поглаживая по голове припавшую к нему и тихо всхлипывающую Чим’А.

— Да так. Просто хочу немного очертить границы, чтобы ты понял, насколько далеко за них заступил. Тем более с учётом того, насколько, оказывается, сильно ты меня боишься. Хочешь, я дам тебе совет, Наскватч?

— Не хочу, но давай.