Книга аэда

Девятнадцатилетие Нирмана совпало с ночью, которую обсуждали во всех Шести мирах, – ночью Ахтессы. И логики, и аэды, и универсалы ожидали то ли начала новой эры, то ли конца старой. Со всех экранов говорили о тесситах и их загадочном календаре, даже в аэдической прессе вспомнили о том, что нынешнее явление Звезды Мертвых совпадает не просто со сменой эпох, а с концом последней эпохи Защитницы, который тесситы толковали как конец истории вселенной.

Нирман мечтал отпраздновать свой день рождения, совпавший с таким событием, если не на единственном альгирдовом портале в Антарионе, то хотя бы поблизости от него. Он взял билеты на поезд для себя и близнецов. Каково же было его разочарование, когда Лисантэ вежливо, но тоном, не допускающим возражений, отказалась. Нирман не верил ушам – она ведь не только отказалась принять приглашение на его день рождения, она отказалась от шанса увидеть историческое событие, а Агнеда ее поддержал! Он расспрашивал близнецов, пытаясь их понять, те отвечали что-то невнятное про какой-то экзамен, к которому необходимо готовиться… Отговорка была столь абсурдна, что Нирман почувствовал себя обманутым и даже преданным; он обиделся и вспылил. А вечером сел на поезд до Ярмиона в одиночестве.

Близнецы же после ссоры с Нирманом вернулись домой.

– Может, мы все же зря так с ним? С чего ты решила, что это случится сегодня? – На душе у Агнеды скребло: откуда-то вызревала уверенность, что помириться с Нирманом уже не выйдет.

– Если руна альгирдовая, то случится. И как мы тогда из Ярмиона попадем в Заречный храм?

Но тяжесть на сердце не проходила у обоих. Эта давящая тяжесть полностью вытеснила ожидание чуда, и даже надежда на то, что ночь принесет ответы на давние вопросы, их не радовала. Близнецы разошлись по своим комнатам.

Агнеда уже выключил свет, когда в дверь постучали.

– Агни, светится! Она и в самом деле альгирдовая!

Он поспешно отворил дверь. Лисантэ с порога протянула открытый спичечный коробок:

– Вот, смотри.

В темноте из коробка вырывалось зловещее зеленое свечение.

– Значит, тесситы не ошибались, значит, Ахтесса вернулась и конец эпохи Защитницы… Пора в Заречный храм, да?

– По Старой Дороге. Приготовь велосипеды, а я переоденусь.

* * *

Агнеда подкатил оба велосипеда к крыльцу. Лисантэ вышла, держа конверт.

– Сначала к почтовому ящику, – распорядилась она, вскакивая в седло.

– Нирману письмо? – нарочито небрежно спросил Агнеда.

– Нет, – холодно отрезала Лисантэ. – Госпоже Шандэ.

– Кому?!

– Пока ты гонялся за снами, я тоже не только на свидания ходила. Я еще гадала и очень много думала. Я поняла, что важно предупредить ее о том, что мы уже знаем.

– А мы что-то знаем?

– Достаточно, чтобы предупредить. Просто мы не всё понимаем.

– Когда же ты успела написать?

– Несколько дней назад. Решила, пусть лежит наготове… Кстати, я вложила пару твоих рисунков. Те, которые совпали с моими гаданиями.

– Еще и мои рисунки… Ладно, но могла бы и предупредить.

– Ты бы начал спорить! Иногда ты просто невыносим, как и все мужчины!

Агнеда в ответ только вздохнул, и до почтового ящика они ехали молча.

У ящика Лисантэ спешилась, бросила конверт в прорезь… и вдруг, закрыв ладонями лицо, горько, совсем по-девчачьи разрыдалась.

– Лис, Лис, сестренка… – Агнеда соскочил с велосипеда и обнял ее, как в детстве. – Лис, ты из-за этого дурака, что ли?! Так он сам завтра к тебе прибежит, вот увидишь!

– Агни, не будет никакого завтра! Слышишь?! Для нас не будет!

– Куда ж оно денется, дурочка? Нам с тобой еще на экзамен успеть надо!

Но она разрыдалась еще горше и безутешнее.

– Агни, не обманывай себя! Нынешняя ночь не может кончиться благополучно – борьба каких-то немыслимых сил, Воробей, сны, история, которая началась, кажется, до нашего рождения, еще эта руна… Агни, Агни, пожалуйста, давай вернемся, давай никуда не поедем! Давай выбросим эту проклятую руну и продолжим жить так, словно никогда ничего этого не было! Давай продолжим жить! Пожалуйста!

Он прижал сестру к себе, она уткнулась в его грудь и снова зашлась в рыданиях. Агнеда ласково гладил ее по голове, по длинным струящимся волосам, по спине.

– Лис, сестренка, – он говорил тихо и нежно, – Лис, я бы хотел. Но ведь невозможно. Ты же сама объясняла, что знаем мы намного больше, чем понимаем. Наш отец в каких-то неведомых границах, наша мать убила себя – а мы даже не знаем почему. Да еще странный сон, который снится только стратегам, помнишь? И сейчас выбираем не мы, вселенная выбрала нас. Нам не сойти с этой Старой Дороги. Откажемся сегодня – придется завтра, только станет еще хуже. И единственный выход – до конца.

– Агни, мне так страшно!

– Мне тоже, родная, – сказал он почти только губами. Но она все равно услышала и прижалась к нему еще теснее, пытаясь одновременно и найти защиту, и дать ее.

Рыдания Лисантэ затихали. Агнеда поднял глаза – Хранительница распростерла оба своих крыла по ясному небу.

– Необходимо пройти этот путь, чтобы люди и впредь могли видеть те же звезды, – сказал он, сам не понимая, как сорвались эти слова с его губ, кто вложил их в его горло и что они значат.