Святослав Романов

Книга Атлантиды

Тяжбы о прописке Атлантиды

Я привык во всем сомневаться, но не потому, что ничему не верю, а потому, что считаю возможным решительно все.

Т. Манн «Иосиф и его братья»

Платон — автор загадки, до сих пор будоражащей наши умы. Эта загадка — Атлантида. О ней написаны тысячи книг, она является вожделенной целью энтузиастов «запретной археологии». «Запретной» называют подобную археологию потому, что в «серьезных» научных кругах рассуждения о реальности Атлантиды, материка Лемурия, страны гипербореев, Шамбалы и тому подобных темах считаются признаком дилетантства или умопомешательства. Однако такой же «запретной археологией» когда-то были поиски Трои и критского Лабиринта, Ниневии и Мангазеи. А потому едва ли не каждый год приходят сообщения о новых попытках найти место, где от нас скрыты останки первой цивилизации на Земле.

Но сначала давайте попытаемся ответить на вопрос: а верил ли сам Платон в то, о чем он нам поведал?

«Считают, что поводом к вражде Платона и Аристотеля послужило следующее: Платон не одобрял свойственной Аристотелю манеры себя держать и одеваться. Ведь Аристотель слишком много значения придавал одежде и обуви, стриг, в отличие от Платона, волосы и любил покрасоваться своими многочисленными кольцами. В лице его было что-то надменное, а многословие в свою очередь изобличало суетность нрава. Не приходится говорить, что эти качества несвойственны истинному философу. Поэтому Платон не допускал к себе Аристотеля, предпочитая ему Ксенократа, Спевсиппа, Амикла и других, кого он отличал всяческим образом, в частности разрешением принимать участие в своих философских беседах…»[1]

Роль, которую сыграл Аристотель в истории европейской науки, не может подвергаться сомнению. Но столь же несомненно и то, что впервые громогласно назвал все рассказанное об Атлантиде Платоном выдумкой человек, явно не терпевший чужого авторитета, стремящийся выделиться, привлечь к себе внимание. Аристотель не видел никаких древних рукописей, не слышал рассказов египетских жрецов, он опровергал все теории, принадлежавшие своему учителю, — и, конечно же, смеялся над преданием об острове атлантов. Забавно, что при этом Аристотель сам предполагал возможность опускания земель к западу от Геракловых столпов (то есть Гибралтарского пролива)…

Не обращая внимания на характер Аристотеля, европейская наука, особенно последних двух столетий, оказалась солидарна с его сомнениями. Платона согласны считать мудрецом, но мудрецом, явно тяготеющим к поэтической фантазии. «Серьезные ученые» все в меньшей степени склонны обсуждать основательность преданий, донесенных до нас Платоном. В лучшем случае они предпочитают видеть в них поэтически зашифрованные религиозные и политические идеи этого философа.[2]

Платон действительно любил «шифровать» свои идеи при помощи изящных мифов. Именно поэтому многие ученые сейчас говорят о некоем «тайном учении», с которым были знакомы друзья Платона, но которое до нас не дошло.

Однако историю Атлантиды Платон изложил прямым текстом. Да, возможно, самое главное о погибшей цивилизации было бы сказано великим мудрецом в недописанной части «Крития», но неужели мы не можем использовать сохранившиеся свидетельства, чтобы оценить место истории об Атлантиде в учении Платона?

Совершенно очевидны две вещи, которые говорит нам Платон:

1. Человеческая цивилизация значительно древнее, чем мы думаем.

2. Древние были ближе к богам, обладали удивительными навыками и знаниями, которые утратили по причине собственной гордыни.

Иными словами, перед нами информация, а не аллегория. Информация, вполне вписывающаяся в представления об истории, которые Платон унаследовал от великого греческого поэта Гесиода и его древневосточных «источников». Эти представления можно выразить одним словом: «деградация». Если некогда на Земле существовал «золотой» век, то ныне мы живем в веке «железном». Гибель Атлантиды — один из узловых моментов этой деградации.