Книга домыслов

Эвангелина не пожалела труда, чтобы завить волосы Амоса в крупные букли, так как Пибоди заявил, что это соответствует моде. Каждый вечер она тонкой деревянной расческой разделяла его волосы на пряди, а затем завивала их в букли, которые связывала для придания формы полосками материи. Расчесывая Амосу волосы, она упражнялась в акценте, надувая свои губки. К концу этой процедуры ее лицо выражало крайнюю усталость, а Амос напоминал одуванчик. Хотя вначале все это несколько смущало молодого человека, неделю спустя Эвангелина заметила, что ее любимый с нетерпением ожидает тех спокойных и приятных минут, когда она расчесывает ему волосы. Она сидела на сундуке, а он, скрестив ноги, на полу, отдавая себя ее заботам. Эвангелина видела, что дыхание его замедляется с каждый движением расчески. Хорошо, когда есть возможность заботиться о другом человеке.

При первом же осмотре Амоса и Эвангелины в полном облачении Пибоди остался очень доволен.

– Эвангелина! Дорогая! Ты станешь драгоценным украшением нашей труппы. Месье и мадам Ферез! Мы научим низких и убогих светской утонченности, стилю, а также просветим их касательно будущего.

Но первым делом следовало обучить Эвангелину гаданию на картах. Она оказалась смышленой ученицей. Амос нисколько не раздражался, хотя это требовало бесконечной пантомимы, а Эвангелину приходилось осторожно подводить к вопросам, на которые ему легко было давать однозначные ответы. Показав расклады и значение карт, Амос имел обыкновение, не уведомив Эвангелину, сразу же переходить к «беседам». Молодая женщина подозревала, что он от нее кое-что скрывает. Она заметила, что Амос старается прятать некоторые карты либо меняет их положение, когда они должны появиться в раскладе. Проделывалось это столь быстро, что заметить подтасовку было очень трудно. Загорелая кожа и неясные цветные пятна. Она замечала, что он прячет от нее темные карты: Башню, Дьявола, Смерть, но также некоторые Мечи и Кубки. У Амоса были от нее тайны, но, учитывая то обстоятельство, что и она с ним была не вполне откровенна, жаловаться ей не пристало.

Если он ей не полностью доверяет, то и она не будет открывать свои секреты. Так, ранним утром, когда Амос еще спал, Эвангелина ходила купаться. Нельзя сказать, чтобы она скучала по водному действу либо сальным глазкам зрителей, просто молодой женщине нравилась вода. Пока Амосу снились сохнущие листья табака и кроличьи норы, Эвангелина тихо выскальзывала из фургона, заходила в реку и стояла в воде, обнимая себя руками за плечи.

Сняв с себя тяжелое одеяние Сесиль Ферез, она вновь становилась тем, кем была прежде. Эвангелина плавала и пробиралась сквозь камыши, ныряла до самого дна, чтобы ощутить сладковатый, земляной аромат свежей воды. Если они забирались близко к океану, речная вода становилась немного солоноватой, тогда Эвангелина плавала на спине, изучая округлость своего живота, наблюдая за тем, как вода, хлюпая, накатывается на него. Когда луна стояла высоко в небе, она высматривала в воде серебристый отблеск на чешуе плывущей рыбы и плыла в том же направлении по течению. Новая жизнь расцветала в ней. Вода отвечала на все ее вопросы тихим «да», и часть Эвангелины понимала, что это и есть ее дом. В приливной реке на побережье Вирджинии молодая женщина встретила странное существо, которое ползало по речному дну. Она взяла его и, держа в руке, внимательно осмотрела округлости панциря, аккуратное заострение хвоста и паучьи ножки, которые дрыгались и семенили в воздухе, когда Эвангелина перевернула существо на спину. Молодой женщине очень понравилось это чудо природы. Ребенок внутри нее смеялся.

Первое выступление Эвангелины и Амоса в новом амплуа состоялось в городке Таннерс-Ферри, когда бродячий цирк переезжал от одного городка Северной Каролины до другого, направляясь в Шарлотт.

– Многоуважаемые леди и джентльмены! – вещал Пибоди, обращаясь к толпе. – По вашим многочисленным просьбам я привез из-за дальних морей, из элегантных салонов Парижа, сих представителей высшего общества, советчиков королей. – Сделав широкий жест рукой, хозяин цирка продолжил: – Вот они, те, кто возводит на престол королей, прорицатели судеб и предсказатели будущего, месье и мадам Ферез!

Амос и Эвангелина стояли на ступеньках фургона, туго затянутые в пышные кружевные одеяния. Толпа рассматривала их с удивлением и некоторым недоверием. Таннерс-Ферри представлял собой не более чем поселение на месте рынка. Сюда местные фермеры свозили свой урожай. Отсюда его увозили дальше, в большой мир. Дома были небольшими. Их легко было строить и ломать, когда случалась очередная революция и жителям приходилось спасаться бегством. Женщины – жены и дочери местных торговцев – с восторгом взирали на костюмы «французов». Судя по всему, предстояла тяжелая работенка. Девушек поражала экстравагантность невиданных нарядов. Амос вполне понимал их. От клиенток не будет отбоя.