Книга III. Беглец от особых поручений

- Ну так, а в этот раз можно и самого ротмистра повязать, пока мишка в лагере реветь будет, - ухмыльнулся Ждан. Именно он и спеленал тогда «начштаба» Мстиславского.

- Повторенье, оно, конечно, мать ученья. - Я почесал кончик носа и, поерзав, в попытке устроиться поудобнее на лежанке из лапника, договорил: - Но не до такой же степени! А вот… штабную палатку обнести, под сурдинку, было бы неплохо. Однако… Велимир, скажи мне на милость, как ты медведя собираешься уговорить на эту авантюру?

- Так я это… у деда научился. Он знатным волхвом был, - смущенно пожал плечами парень.

- Подожди‑подожди. - Я нахмурился, вспоминая одну из бесед со Смольяниной. - А мне одна сведущая дама говаривала, что подобные кунштюки со зверями мужчинам… хм, скажем так, не даются.

- Так то перунцам. - Махнул рукой Велимир. - А Волосовы волхвы завсегда со зверьем обращаться умели. К бортям тем же мишкам пути перекрыть, или скотину зимой от волков оберечь…

- О как. - Кажется, умения молодого пластуна оказались откровением и для его собственных сослуживцев. Впрочем, группу‑то я набирал из разных сотен, так что ничего удивительного.

- Так. Ты уверен, что мишка тебя послушает? - Я поднялся с подстилки и уставился на Велимира. Тот хмыкнул и уверенно кивнул.

- И что, не жалко тебе косолапого? Пристрелят же его наши хлопцы, - подал голос пятый «диверсант» из моей группы, молчаливый Первак.

- А что, от ухи да каши ты еще не устал? - заметил Сварт. - Оно, конечно, медведь не кабан, но тоже мясо!

- О! А это идея. Велимир, может, ты и с кабаном договориться сумеешь? - спросил я.

- Сделаем. Только не договорюсь, а заставлю. Как и медведя. - Подумав, хмуро кивнул наш «волхв».

Ага. Значит, все‑таки есть разница! Смольянина‑то птицам на свою руку садиться не приказывает. Просто зовет, и те с радостью слетаются на этот зов. Ну да ладно. Не о том думаю.

…А утром стоянка курсантов была разбужена далекими выстрелами, донесшимися откуда‑то из леса и последовавшим за ними громким треском и ревом. Каково же было удивление повыскакивавших из палаток, еще толком не проснувшихся военных, напрягшихся в ожидании очередной каверзы неугомонного директора, когда они увидели на противоположной стороне поляны гоняющегося за кабаном медведя. Время от времени секач всхрюкивал, резко разворачивался, после чего роли менялись, и уже медведь удирал от кабана на виду у всего лагеря. Эти «салки» продолжались минут пять и собрали изрядную толпу зрителей. Правда, к их чести надо отметить, что выскочившие из палаток полуголые солдаты тем не менее не забыли прихватить оружие. Да и часовые продолжали внимательно смотреть по сторонам, но и они нет‑нет да и бросали взгляд в сторону невиданного представления.

Вытоптав изрядную часть поляны, кабан вдруг развернулся и устремился к лесу, медведь припустил за ним, а спустя секунду на территории лагеря вдруг прозвучал добрый десяток громких хлопков, обдав штабную палатку оранжевым дождем.

- Поздравляю. Ваш штаб уничтожен, - голос директора училища, явно усиленный с помощью наговора, разнесся над поляной. - Учения можно считать законченными.

Голос смолк, и в лагере воцарилась прямо‑таки гробовая тишина. Только взгляды курсантов скрестились на шести фигурах в центре стоянки, у заляпанной оранжевой краской штабной палатки. Впрочем, изуродована была не только она, но и соседние с ней обиталища старших курсантов. Ну да эти дизайнерские изыски не очень‑то удивили окружающих. Ручные бомбы, действующие по тому же принципу, что и красящие пули, были им уже очень хорошо знакомы. А вот вид самих «партизан», взбаламутивших весь лагерь, оказался действительно странен и в любое другое время наверняка цеплял бы взгляд.

Компания «диверсантов» щеголяла голыми торсами, как и большая часть не успевших толком одеться курсантов. И стало понятно, почему их не узнали. В суматохе, воцарившейся после стрельбы, приглядываться к бегущему рядом сослуживцу никто и не подумал…

- Виталий Родионович, и все‑таки, как вы утащили эту чертову полевую кухню? Она же пудов восемь весит! - осведомился за завтраком обескураженный Мстиславской.

- Проще простого. За день до того взяли в кустах одного из курсантов, вы ж тогда еще не опасались в лес до ветру бегать, да и допросили. А дальше дело техники. «Собаку» вы выставляли из молодняка, который еще и пороху не нюхал, вот мы и подошли к тому времени. Пара связанных часовых…

- Простите, но я не об этом. Как трое ваших подчиненных внаглую катили кухню через весь лагерь, матеря при этом неугомонного повара и чертова фельдфебеля, заставшего их за распитием вина, я знаю. Но болото! Черт побери, как вы ее туда‑то закатили?

- Нет ничего проще, Ларс Нискинич. - Я пожал плечами. - Позвольте ваш чай?