Книга III. Беглец от особых поручений

- А где все? - Наевшись все того же борща, с серым, но мягким и теплым, одуряюще пахнущим хлебом, я отвалился от стола и, поблагодарив хозяев за угощение, наконец, задал вопрос, который беспокоил меня с того момента, как я проснулся.

- Гришка твой укатил в город, за обновками. Одежду вам прикупить да всякое‑разное, необходимое. А Герда с Ольгиными ученицами по болящим пошли. Не у каждого же деньги на университетского врача найдутся. Вот и помогают, чем могут.

- А могут, я так понимаю, весьма немало. С такой‑то учительницей. - Ольга улыбнулась, молча принимая комплимент, но вот смотрела она на меня с той же внимательностью и тревогой, что и ее муж. Черт, если бы не опыт, я бы, наверное, этого и не заметил, но… задолбали. И я не выдержал.

- Да не собираюсь я вешаться! - воскликнул я, заставив вздрогнуть хозяев дома.

- Точно? - Недоверчиво прищурился Антон, моментально поняв, что я слышал их разговор.

- Точно‑точно, - кивнул я. - У меня еще дела имеются, между прочим. И обещания.

- Ох, Витушка… - Покачала головой Ольга, но больше ничего не сказала. Поднялась из‑за стола и, махнув рукой, принялась убирать опустевшую посуду и наводить порядок в горнице.

- А что, твое сиятельство, не забыл еще мою науку? - Хозяин дома поднялся на ноги и окинул меня испытующим взглядом.

- Такое забудешь, - улыбнулся я. - А что, нужна помощь?

- Не помешает, не помешает. - Покивал Антон, поглаживая ухоженную аккуратную бородку, после чего прошелся пальцами по завиткам усов и указал рукой на выход. - Идем в кузню. Нынче аккурат полнолуние, поработаем…

- А идем! - вскочив на ноги, согласился я.

- Слышь, мать! Мы в кузню. Так что, дочь с ученицами придут, остереги, чтоб после полуночи за порог ни ногой. Ни в кузню, ни в баню, - рокотнул Антон.

- Да идите уже. Скажу, - отмахнулась от нас полотенцем Ольга и вдруг усмехнулась. - Только… А что, князюшка так и будет исподним у нас по двору щеголять?

- От ведь. - Мы с кузнецом переглянулись, и он вздохнул. - И то верно. Неча девок голяком пугать… Ладно, одежа твоя в стирке‑штопке, так что погоди немного, попробую что‑нибудь подобрать.

- Их, пожалуй, напугаешь… - Хмыкнул я, вспомнив откровенно блудливые взгляды учениц Ольги. Но ведь это не повод расхаживать по чужому дому в неглиже, правда?

Надо признать, выглядел я в одежде гиганта‑кузнеца крайне забавно, так, что и сам улыбки сдержать не смог, что уж тут говорить о сдавленно фыркающих хозяевах дома. С другой стороны, я же не на бал иду? А в кузнице и такой наряд сойдет. Так что, закатав рукава длинной льняной рубахи и опоясавшись кожаным ремешком, чтобы не спадали широченные шаровары, намотал портянки и, сунув ноги в разношенные, мягкие сапоги, я двинулся следом за Антоном на выход. Нас ждало много работы. И ничего лучшего в моем состоянии придумать было нельзя.

На кузницу лег наговор тишины, и уже через минуту в горне загудело пламя и загрохотало железо…

За работой мы не слышали, когда вернулся Грегуар и домочадцы Ольги и Антона. А потом умотались так, что сил хватило лишь на то, чтобы быстро ополоснуться в бане и добрести до постелей. Кое‑как взобравшись на лежанку, я еще несколько минут слушал воцарившуюся в доме тишину, отгоняя навязчивый отзвук бьющего по металлу молота, до сих пор надоедливым эхом звучащий в ушах. Но, как это обычно и бывает, усталость взяла свое, и я незаметно уснул.

А утром меня разбудил запах горячих блинов, и только потом уже грохот сковородок и прочей посуды. С высоты моего «положения» было прекрасно видно, что на этот раз завтраком нас решила порадовать Герда. Семнадцатилетняя девчонка кометой носилась по просторной горнице, создавая впечатление, словно она одновременно пребывает в нескольких местах разом. Очевидно, услышав возню за занавеской, Герда веселым колокольчиком поприветствовала мое сползающее с лежанки сиятельство, ни на секунду не отвлекаясь от готовки. Ответив ей таким же бодрым приветствием, я огляделся в поисках сложенной вчера ночью на табуретке одежды и с удивлением обнаружил на ее месте вполне добротный «сельский», или как его предпочитали называть в том же Каменграде, «охотничий костюм»: добротные, свободные штаны из черной плотной ткани с кожаными вставками, низкие мягкие, так называемые «кавказские» сапоги, просторная льняная рубаха и черная же, короткая куртка с «разговорами». Ну и тканая шапка с небольшой выпушкой, как непременный атрибут подобной одежды. Молодец Грегуар, правильно сообразил. В Старой Ладоге, пожалуй, наш столичный вид и впрямь может привлечь ненужное внимание, а вот такой наряд… Ну, выехал боярич со своим слугой из родного имения в ближайший город, так что тут такого?

Одевшись, лишь оставив куртку на табуретке, я вышел в горницу.

- А скажи‑ка, красавица, не видала ли ты здесь моего слугу?