Книга как иллюзия: Тайники, лжебиблиотеки, арт-объекты

Третий тип блуков (игровые) обслуживает сферу развлечений. Такие вещицы, по мнению Дубански, «пытаются позаимствовать престиж книги, чтобы придать больше респектабельности праздным занятиям». Здесь мы найдем прежде всего коробки для праздничного реквизита и демонстрации фокусов, а также игровые принадлежности: контейнеры для хранения лото, карточных колод; уже упоминавшиеся шахматные доски – фолианты.

К этому же типу относятся потешные вещицы для розыгрышей: переплеты с начинкой в виде хлопушек с конфетти, подушечек с неприличными звуками, игрушечных монстров на пружинках. Здесь же каламбурные и курьезные предметы вроде руководства по борьбе с облысением «Как сохранить свои волосы», внутрь которого помещен пакетик для сбора выпавших волос. Или кокетливая расческа, скрытая под провокационной обложкой «Зачем быть непричесанным?». Или фальшивый справочник «Почему вы никогда не должны пить воду», скрывающий под обложкой движущееся изображение мальчика, который непрерывно мочится в реку. Анимационный эффект создавался вмонтированной лампочкой, заставляющей вращаться цилиндр с литографическим рисунком. В 1930-е годы такие сувениры выпускались американской фирмой Scene-In-Action.

Веер, ожерелье, часы и книга, в которые встроены зеркала. Журнал

Gazette du Bon Ton. 1922. № 10[148]

С одной стороны, такие безделушки акцентируют значимость веселья и развлечения, ценность простых удовольствий и важность отдыха. С другой стороны, это овеществление расхожих метафор чтения («опасное», «рискованное») и литературы («запретная», «шокирующая»). Есть большое подозрение, что игровые блуки привели бы в полный восторг правителей-библиофилов Максимилиана II, Карла I и, несомненно, герцога Беррийского.

Монеты, отчеканенные по случаю визита Вильгельма I в Льеж. 1829. Рейксмузеум (Нидерланды)[149]

Современному зрителю некоторые из таких изделий могут показаться претенциозными, вызывающими смешанные чувства и неоднозначное впечатление. Как вам пфенниги в виде раскрытых томиков, отчеканенные к визиту прусского короля? То ли овеществление метафоры книги как «интеллектуальной валюты», то ли нумизматический курьез с несуразным бантиком.

Туалет-книга Histoire des Pays-Bas. 1750. 43 × 33 см[150]

Впрочем, вряд ли что-то сравнится с «книжным туалетом» (нидер.

Boekentoilet) – модной аристократической забавой начиная с XVIII века. Самый скромный и незатейливый вариант представляет собой переносной дубовый табурет, притворяющийся старинным фолиантом, внутри которого прячется ночной горшок. На корешке каламбурная надпись на французском: Histoire des Pays-Bas. 1728 («История Нидерландов»). Известен аналогичный образчик со столь же каламбурным названием «Зрелище Природы». Сразу и не поймешь – то ли изобретательность, то ли глупость. А самый впечатляющий Boekentoilet можно видеть в выставочном зале Hofkamer (входит в состав комплекса Den Wolsack в бельгийском Антверпене): стульчак в виде стопки фолиантов в помещении, полностью облицованном деревянными и кожаными имитациями книжных полок. Специалистам не вполне ясно, чем оформлялись такие туалеты – фрагментами настоящих переплетов или имитаций. К тому же непонятно, использовались ли подобные изделия по прямому назначению. Служили «для дела» путешественникам-эстетам или для потехи весельчакам-эксцентрикам? Впрочем, они могли изготавливаться и просто в качестве необычного подарка или «книжного аттракциона» (гл. 6).

Драматизируй это!

Параллельная вселенная книгоподобных предметов демонстрирует невероятное разнообразие вариантов восприятия книги, способов обращения с ней, возможностей ее применения. Блук можно назвать упаковкой для эмоций, сосудом для чувств, емкостью для желаний, контейнером для воспоминаний… Он способен создать любую иллюзию, будучи сам иллюзией. Он драматизирует наши отношения с книгами. Наслаждение манипуляциями с блуками сродни удовольствию от ультрамодного нынче анбоксинга (англ. unboxing) – публичной распаковки товаров, фиксируемой на видеокамеру.

Кто-то восхищается экспрессивным зарядом и технической изобретательностью подобных изделий, а кто-то относится к ним с презрением, называя глупыми, вульгарными, китчевыми. Однако Миндель Дубански задается вопросом: стоит ли принижать ценности, заключенные в образе Книги, помимо традиционных? И приводит в качестве убедительного примера многочисленные вариации блуков в виде Библии, напоминающие о роли Священного Писания не только как Слова Божия, но и как «непреходящего объекта, который консолидирует человеческие сообщества не вопреки, а именно из-за своей упрямой материальности».